В этом рейсе они впервые столкнулись с противоестественным, на их взгляд, явлением: три четверти межзвездных перелетов совершается с целью снабжения баз и отдельных отрядов, разбросанных на десятках миров в радиусе двадцати световых лет от Солнца. Поэтому сейчас строилась внушительная серия транспортных звездолетов, которые в скором будущем освободят Дальнюю Разведку от непрофильных заданий.
Так или иначе, на следующий день после старта "Парус" примарсианился на космодроме "Красные Пески". Поскольку "Парус" не садился на чужие планеты, отпадала необходимость в длительном карантине. Космонавтов ожидал месячный послеполетный отпуск, в течение которого их организмы оправятся от сопровождающих гиперпереходы гравитационных ударов, а на звездолет установят новые двигатели взамен отработавших.
Несмотря на нечастость встреч, эти дни между полетами сильно сблизили Астанина и его напарника со старшими товарищами - людьми интересными, весьма колоритными и в высшей степени незаурядными. Время от времени "старички" заглядывали в гости к "новичкам", приглядывались к ним, давали советы. Именно в этот период пилоты уясни ли, что в их жизни произошел качественный перелом. До сих пор они работали, за редкими исключениями, только на планетах-гигантах, другими словами, в атмосфере. А межзвездная разведка занималась преимущественно малыми планетами, которые поддаются изучению десантным способом. Так что теперь Ярославу и Бахраму предстояло работать на поверхности. Астанин настойчиво изучал литературу, расспрашивал товарищей, пытаясь как можно глубже постичь специфику десантной работы.
Однажды командир поинтересовался, какими видами спорта увлекаются его новые подчиненные. Выслушав их ответы про плавание, гимнастику и разные виды легкой и тяжелой атлетики, Летякин заметил:
- Я бы на вашем месте занялся стрельбой.
Его слова были восприняты как приказ, и в тот же день пилоты отправились в тир. Пистолет-лучемет "Шип" не был для них совершенно незнакомым устройством, однако за долгие годы службы на Юпитере, Сатурне и подобных мирах друзья настолько привыкли пользоваться бортовым оружием батискафов, что стреляли почти рефлекторно, не глядя на прицельный экран. Теперь им пришлось приучать себя к ручным лазерам - устройствам мощным, надежным и простым до гениальности. Как сказал инструктор по военно-космической подготовке, пользоваться бластером смог бы даже грудной младенец.
В скошенный торец казенника конструкторы вмонтировали экранчик прицела, на котором с увеличением до двадцатикратного включительно было видно все, что располагалось вдоль оси луча. Выстрел полной мощности прожигал с тридцати метров сантиметровую стальную плиту, причем аккумуляторная обойма гарантировала не менее ста таких выстрелов.
Систематические тренировки освежили в памяти правила обращения с пистолетом, но только длительная практика могла превратить эти знания в навык.
Постепенно пролетали отпускные дни, появились первые признаки начавшейся подготовки к следующему полету. Несколько раз Летякина и Бурталова вызывали в управление. В один прекрасный день командир сообщил, что штурмовой катер с бортовым номером "26" доставлен на Северный космодром.
В кабинете командира кроме экипажа звездолета сидел незнакомый мужик в штатском. Летякин объявил, что им поручено повторно доставить к звезде Е Эридана научную группу профессора Чернышева. Цель экспедиции - вторая планета, Деонисия.
Из отчетов о предыдущих рейсах "Паруса" Астанин знал, что эта очень похожая на Солнце звезда была впервые обследована весной минувшего года. Четырем планетам системы космонавты дали свои имена. Самая большая, названная в честь командира Михайлой, была чуть меньше Нептуна, а самая малая - Савва - чуть больше Меркурия.
Деонисия, тезка второго пилота, удаленная от звезды на три четверти астрономической единицы, уступала по диаметру Венере, но была значительно массивнее, так что сила тяжести ощутимо превышала земную. Сутки планеты равнялись примерно земной неделе. Плотная и богатая кислородом атмосфера содержала солидный процент ядовитых для человека примесей, однако продукты местной эволюции прекрасно приспособились к таким условиям. Вся эта бронированная жароустойчивая гадость и явилась одной из главных причин, по которым Летякин в первое посещение не рискнул идти на посадку. Общую картину дополняли вулканы, огненные цунами и планетотрясения.