– Я всегда открыт для обсуждения, – сказал я, чувствуя нарастающее беспокойство. – Но решения о продажах принимаются совместно с художником и галереей.
Оливия улыбнулась:
– Конечно. Мистер Савицкий понимает это. Он просто хочет установить контакт. Вот его визитка. Он будет в Нью-Йорке до конца недели и был бы рад встретиться с вами.
Я взял визитку, чувствуя, как пальцы слегка дрожат. Интерес Олега Савицкого был одновременно огромной возможностью и потенциальной угрозой. Коллекционер его уровня мог значительно повысить статус и стоимость работ Фантома. Но он также был известен своей настойчивостью и привычкой доминировать в отношениях с художниками и галереями.
После ухода Оливии я показал визитку Глебу:
– Олег Савицкий. Миллиардер. Только что купил «Дисперсию идентичности» за миллион и хочет эксклюзивного доступа к новым работам.
Глеб присвистнул:
– Это большая рыба. Савицкий известен тем, что полностью контролирует карьеры некоторых художников, чьи работы он коллекционирует. Это может быть очень выгодно, но и очень опасно.
– Я знаю, – я потер переносицу. – Что ты думаешь? Стоит встретиться с ним?
– Определенно стоит выслушать, что он предложит, – Глеб задумался. – Но я бы не спешил соглашаться на эксклюзивные условия. Фантом сейчас на пике интереса, у нас есть предложения от многих коллекционеров и галерей. Мы не должны ограничивать себя одним, даже очень влиятельным, игроком.
Я кивнул, соглашаясь с его логикой. Но внутренне я чувствовал тревогу. Интерес Савицкого означал новый уровень внимания, новый уровень ожиданий, новый уровень риска. Мы создали Фантома как относительно простую аферу – продажа работ вымышленного художника небольшому кругу московских коллекционеров. Теперь же мы имели дело с миллиардерами, международными аукционными домами, глобальным арт-рынком.
Вечером я позвонил Диме и рассказал ему о результатах аукциона и предложении Савицкого.
– Миллион долларов, – выдохнул Дима. – Это… это невероятно. И пугающе.
– Именно, – я вздохнул. – Чем выше мы поднимаемся, тем больнее будет падать. И этот Савицкий… он не из тех, кто принимает отказы или полумеры.
– Что ты собираешься делать? – спросил Дима.
– Встречусь с ним, выслушаю его предложение, – я потер глаза, чувствуя усталость. – Но не буду ничего обещать. Нам нужно обсудить это вместе, взвесить все риски и возможности.
После разговора с Димой я долго не мог заснуть. События дня крутились в моей голове, как калейдоскоп – аукцион, миллион долларов, Савицкий, его интерес к Фантому. Мы достигли успеха, о котором не могли даже мечтать, когда начинали. Но этот успех нес с собой новые вызовы, новые риски, новую ответственность.
Я чувствовал, что мы пересекли какую-то невидимую черту, точку невозврата. Теперь у нас не было пути назад – слишком много людей инвестировали слишком много денег и репутации в Фантома. Мы могли только двигаться вперед, надеясь, что сможем удержать контроль над ситуацией, которая становилась все более сложной и непредсказуемой.
Встреча с Олегом Савицким была назначена на следующий день в его номере в отеле Four Seasons. Я пришел заранее, чувствуя нервозность, которую обычно испытывал перед важными презентациями или интервью. Но этот раз был особенным – я впервые встречался с человеком, только что заплатившим миллион долларов за работу, которой на самом деле не существовало.
Меня проводили в просторный люкс с панорамным видом на Центральный парк. Олег Савицкий встретил меня у двери – высокий мужчина лет пятидесяти, с коротко стриженными седеющими волосами и пронзительными голубыми глазами. Он был одет в безупречный костюм, который выглядел одновременно дорогим и непретенциозным.
– Мистер Белецкий, – он пожал мою руку крепким рукопожатием. – Рад наконец познакомиться с человеком, представляющим самого загадочного художника современности.
– Мистер Савицкий, – я кивнул. – Благодарю за приглашение.
– Олег, пожалуйста, – он указал на кресла у окна. – Присаживайтесь. Выпьете что-нибудь? Виски, вино, чай?
– Виски, если можно, – я сел в указанное кресло, стараясь выглядеть более расслабленным, чем чувствовал себя на самом деле.
Савицкий налил нам обоим виски и сел напротив меня:
– Давайте сразу к делу, Марк. Я коллекционирую современное искусство уже двадцать лет. За это время я видел множество художников – гениев и шарлатанов, новаторов и подражателей. Но редко встречал феномен, подобный Фантому. Его работы технически совершенны, концептуально глубоки и, что самое важное, они задают вопросы, которые действительно актуальны в эпоху цифровой трансформации.