– Не учи ученого, – усмехнулся Дима. – Я умею хранить секреты.
После ухода Димы я еще некоторое время сидел в кафе, обдумывая следующие шаги. Мне нужно было подготовить почву для появления Фантома в арт-сообществе. Создать легкий информационный шум, намеки на появление нового таинственного художника. И для этого мне требовалась помощь еще одного человека – моей сестры Софьи.
Софья работала журналисткой в нишевом онлайн-издании, специализирующемся на культуре и искусстве. Не самое влиятельное медиа, но с хорошей репутацией в определенных кругах. Идеальная стартовая площадка для запуска моего проекта.
Я набрал ее номер.
– Прости за вчерашнее, – начал я без предисловий. – Деньги переведу завтра, без вариантов.
– Я уже слышала это, – в голосе Софьи звучала усталость. – Но ладно, верю в последний раз.
– У меня есть кое-что интересное для твоего издания, – продолжил я. – Эксклюзив. Новый художник, очень необычный подход к цифровому искусству. Я могу организовать интервью.
– Марк, – в голосе сестры появились нотки подозрения, – ты же знаешь, что я не пишу рекламные статьи о клиентах своего брата.
– Это не реклама, Соф, – уверил я ее. – Это действительно интересное явление. Человек создает удивительные работы, исследующие границу между реальным и виртуальным. У него необычная история, уникальный взгляд. Просто посмотри его работы, я пришлю. Если не зацепит – забудем.
Софья вздохнула:
– Ладно, присылай. Но я ничего не обещаю.
– Спасибо, сестренка, – я улыбнулся. – Ты не пожалеешь.
Отключившись, я поймал себя на мысли, что начинаю верить в собственную ложь. Говоря о работах Фантома, я испытывал искреннее воодушевление, как будто действительно открыл талантливого художника, а не придумал его.
Возможно, это было хорошим знаком. В конце концов, чтобы убедительно лгать, нужно хотя бы отчасти верить в свою ложь. А мне предстояло стать величайшим лжецом в истории современного российского искусства.
Глава 3: Сообщники
Следующие дни превратились в безумный марафон. Я метался между встречами с потенциальными клиентами (нужно было как-то оплачивать счета, пока мой грандиозный план не начал приносить доходы), консультациями в галерее Глеба и тайными встречами с Димой для обсуждения работ Фантома.
Дима, надо отдать ему должное, подошел к задаче с неожиданным энтузиазмом. Он не просто механически выполнял мои указания, а привносил собственные идеи, часто улучшая изначальную концепцию. Его технические навыки оказались именно тем, что требовалось для создания убедительного цифрового искусства.
– Смотри, я добавил этот элемент искажения, – объяснял он, показывая мне на ноутбуке одну из работ. – Когда зритель смотрит на изображение под определенным углом, проявляется скрытый паттерн. Это усиливает концепцию иллюзорности восприятия.
Мы сидели в его квартире – типичном логове айтишника: минималистичная мебель, мощный компьютер с тремя мониторами, коллекция фигурок персонажей из аниме и видеоигр. На стенах – постеры с концептуальными артами из научно-фантастических фильмов.
– Это гениально, – искренне восхитился я, наблюдая, как изображение трансформируется при смене угла обзора. – Технически сложно реализовать?
– Для обычного дизайнера – да. Для меня – нет, – без ложной скромности ответил Дима. – Я разработал специальный алгоритм, который можно применять ко всем работам Фантома. Это станет его фирменной фишкой.
Я кивнул, чувствуя странное удовлетворение. Алекс Фантом постепенно обретал не только биографию, но и узнаваемый художественный почерк. Это было важно для создания убедительного образа.
– Что с остальными работами? – спросил я.
Дима открыл еще несколько файлов. Каждая работа представляла собой сложную цифровую композицию, сочетающую абстрактные формы и едва различимые человеческие силуэты. Темная цветовая гамма с яркими акцентами создавала гипнотический эффект. В каждом изображении было что-то тревожное, но в то же время завораживающее.
– Я включил несколько отсылок к классическим работам, – пояснил Дима. – Здесь, например, можно увидеть переосмысление «Крика» Мунка, а здесь – мотивы из Магритта. Едва заметные, но критики такое любят – дает им возможность демонстрировать эрудицию.
Я усмехнулся:
– Ты лучше понимаешь арт-рынок, чем я думал.
– Я много изучал, пытаясь продать собственные работы, – в голосе Димы проскользнула горечь. – Но как цифровому художнику без имени пробиться практически невозможно. Всем нужна история, бренд, легенда.
– Что ж, теперь у нас есть все три составляющие, – я похлопал его по плечу. – Сколько времени тебе нужно, чтобы закончить первую серию?