— Ложитесь ровно и закрывайте глаза.
В тишине раздавался лишь шепот профессора на каком-то мелодичном, но совершенно непонятном языке. А я так надеялась, что бабка при первой встрече дала знания всех. Эх, недоработочка…
Авалон водил руками в считанных сантиметрах от моего тела — так, что я чувствовала тепло его рук, но не прикосновения. Что ж, будем считать, что он старается изо всех сил избежать лишних контактов и ведет себя как самый настоящий джентльмен. Что, впрочем, не шибко вероятно.
Ароматы становились всё ощутимее. Не знаю, их это вина или убаюкивающего шепот, но сон потихоньку подступал.
— Расслабьтесь и не открывайте глаза.
Ага, попробуй тут не напрягаться, когда вырубает в одной комнате с подозрительным мужиком.
Шепот становился более мягким и медленным, а аромат — слаще. Голова закружилась и заныла. И как-то само собой я провалилась в сон.
Вокруг было темно и холодно, как бывает зимой с утра. Я раньше в такое время на пары собиралась. Тяжела жизнь студентов, живущих в общежитии не у универа. Помню, в особенно морозные дни я заматывалась шарфом по самые глаза и шапку с капюшоном натягивала как можно ниже. Друзья, конечно, шутили, что мне, сибирячке, впору голышом бегать, но я до глубины души мерзлячка.
Однако сейчас темнота немного иная — будто бы вылили чернила в воздух, и разошлись они бескрайним, беспросветным облаком.
— Аня?
Я дернулась в сторону, но не смогла понять откуда шел голос.
— Аня…
Черт! Совсем ничего не видно! Где я вообще? Что этот мужик со мной сделал?
— Аня!
Я вскрикнула. Передо мной неожиданно появилось зеркало. Такое, как иногда можно найти среди завалов и барахла в старых домах: большое, тяжелое, с витиеватой металлической рамой. В нем во тьме плескалась фигура, больше похожая на недоделанную восковую куклу без лица. В грубовато сделанной руке она держала какой-то режущий инструмент.
— Аня… — снова раздался тихий голосок.
Я молчала. Не знала, что делать и думать. Отражение, во-первых, разговаривать не может. Во-вторых, без рта издавать какие-либо звуки тоже невозможно. В-третьих, а каким боком я вообще вижу эту ересь и тем более в зеркале?! Оглянулась по сторонам.
Свалю-ка я отсюда.
Сделала шаг в сторону и зеркало оказалось передо мной.
Раздался смех. И невозможно было понять, высокий или низкий — словно десятки голосов слились в один.
Еще шаг — и проклятая рухлядь снова передо мной.
Я оскалилась и рванула назад — и тут же носом влетела в мигом появившиеся зеркало. Но не успела и сжаться, в преддверие удара и летящих во все стороны осколков, как влетела в вязкую холодную пленку.
Я растерялась окончательно. Зеркало — на вид самое обыкновенное — плавно переходило в мутную жижу, выбраться из которой у меня не получалось сколько не пытайся.
— Что за черт? — прошептала я.
Оставив попытки вылезти, похолодела — меня засасывало! А восковая кукла — пускай я и видела лишь яйцеголовую гладкую макушку — будто бы радовалась.
— Помогите! Хоть кто-нибудь!
Кукла схватила меня за руку и потянула еще глубже в зеркало.
— Уйди! Оставь меня!
Но все без толку — я оказалась за стеклом, в каком-то то ли подпространстве, то ли хрен знает где. А кукла уже стояла с другой стороны.
Я прищурилась. Она была жуткой, и от одного взгляда по спине пробегали мурашки такой силы, что я едва сдерживала дрожь. Без лица, собранная из простых бежевых фигур, на металлических шарнирах она словно излучала темную магию. Как бы глупо это не звучало.
Едва ли ее присутствие мне во благо.
Я подошла к преграде, протянула руку, но та вязкой не становилась. Напротив она стала твердой и холодной как самое обыкновенное стекло.
Меня заперли?
Я ударила по стеклу, но то лишь задрожало, издав тихий издевательский звон. А кукла по другую сторону подняла руку с инструментом и поднесла к своему лицу.
Что она собралась делать?
Резкое движение — кусок воска упал куда-то вниз, в черные клубы, а на лице появился грубый глазной провал. С каждым новым отрезанным шматком все больше и больше вырисовывалось лицо. Подозрительно знакомое лицо. Я хватала ртом воздух, уже даже не пытаясь выбраться. Не поможет. Я в клетке этого существа.
Вжик! Вжик!
О, боже, это и правда… Мое лицо.