— Хорошая работа, фея. Надеюсь, Даркара ты прижмешь точно так же, как меня. Он заслужил это хотя бы тем, что предал своих верных сторонников, — прошептал он.
Сердце ухнуло в пятки. Лже-Авалон очнулся… Но его руки по-прежнему мягко обнимали меня и по крайней мере не тянулись к шее, чтобы придушить.
— Вряд ли. На него моя магия не подействует, — так же тихо ответила я, отворачиваясь от ребят.
— Он не твой злодей. Его фея Любви давно умерла.
— Он последний, кого я не проверила.
— Повторяю: он потерял свою фею. А теперь слушай меня внимательно, — Авалон наклонился к моему уху. — Ты мне нравишься, Аня. Ты можешь выдрать перья у Лорда и оставить его ни с чем, поэтому я помогу тебе в последний раз: монстры меня не слушают в полной мере и их глазами видит Даркар. Когда появятся ваши союзники, они сорвутся с поводка. Понимаешь?
Я кивнула. В последний раз, говоришь? А когда был первый? Или это просто красивое слово?
— Надеюсь, ты умеешь быть благодарной, — он сжал меня чуточку крепче, — и не дашь своим дружкам снести мне голову.
— Что ты хочешь?
— Вернуться туда, откуда я родом.
— Я поняла тебя, — прошептала я и уже громче добавила: — Ставьте щиты позади нас!
— Ты уверена? Меня больше пугает то, что впереди.
— Абсолютно.
Стелла и Лейла превратились и использовали Чармикс — перед монстрами возникла розовая склизкая стена, которая переливалась солнечными бликами.
— А ты, — я повернулась к Авалону и исключительно из вредности притянула его за длинные волосы, — уходи как можно дальше и не мешай мне.
Крылатый гад наклонился и быстро чмокнул меня в губы. Подозреваю, что тоже исключительно из вредности. Я обмен продолжила и ответила на поцелуй. В конце концов, шансов полыбызаться с кем-нибудь может более не представиться. Авалон гадко ухмыльнулся, щелкнул меня по носу и, взмахнув крыльями, скрылся в вязком мраке.
Ну, Анька, ты даешь…
Очаровательный красавец свалил вовремя — проход, по которому мы пришли, с оглушительным грохотом треснул, и из образовавшейся дыры вывалился огромный бежевый червь, на котором восседала принцесса Аментия. А за ней шла армия трогов.
Пожалуй несмотря на мимолетное знакомство с принцессой, именно ее присутствие помогло успокоиться. Как только она появилась и дала указания небольшой, но внушительной армии, щиты рухнули и орава монстров понеслась на нас, разбрасывая по сторонам ядовитую слюну. Меня как не слишком опытное и полезное звено оставили позади. Я даже не рискнула стрелять — боялась попасть в своих, что купались в бесформенной гуще теней.
Справились мы быстро.
Принцесса вела к Даркару с улыбкой. Ее червь рушил своды, оставляя на растресканном камне густую слизь. Та быстро застывала и оставляла до безобразия гладкие и крепкие туннели.
— Неужели ты не боишься? — спросила я ее.
Аментия перебросила через спину жидкие волосы и гордо ответила:
— Нет! Какой же я воин, если боюсь? Какая я принцесса, если не готова защитить свой народ?
— Если ты погибнешь, защищать его будет некому. Разве нет?
Она засмеялась.
— У меня четырнадцать сестер, солнечное дитя. Поверь, они обрадуются и закатят пир.
— А твои сестры в курсе нашей сделки?
Она тут же стала серьезной.
— Слово королевской семьи крепкое, как гранит. Не сомневайся.
Впрочем, даже если гранит треснет под натиском местной игры престолов, времени нам хватит.
Череда коридор и тоннелей казалась бесконечной. Все были на нервах.
— Сначала проверим темницы, — предупредила я. — Иначе Кодекс силой отбирать будете.
— Все равно хуже уже некуда.
Муза бросила убийственный взгляд на Ривена.
— Тебя никто не заставлял с нами идти.
— Тебя тоже. Спасительница нашлась.
— Хватит, — оборвала я обоих. — Еще ссор не хватало. В Алфее хоть перегрызите друг друга, а здесь тишина.
Мы спустились по коридорам вниз. Действовали как можно быстрее и тише. Но внизу оказалось пусто. Совсем. Каждая чертовая клетка была пуста, а я даже примерно не помню сколько монстров здесь сидело. Один лишь настоящий Авалон валялся в глубине подземелья. Мужчина был настолько слаб, что пришлось оправить Брендона вместе с ним на корабль.
Уайт очнулась от грохота и крика. Дышать нечем. Воздух потяжелел и наполнился черной гарью. Она закашляла.
— Нет! Нет! Нет! Мерзкое отродье, как ты посмел меня предать!