— Нормально, — ответил Бен. Ему все еще было не по себе, но теперь к этому примешивались досада и чувство вины — нужно было объяснить пропажу монеты перед отцом.
— Я постараюсь никому не попадаться на глаза, — Рей встала, отряхнула шорты и вздохнула. — Когда-нибудь это должно закончиться!
— Она так и сказала, — заметил Бен. — Что у желаний есть срок годности.
— Поскорее бы мой истек, — пробормотала Рей.
Она заискивающие посмотрела на Бена.
— Мне пора, — сказала Рей. — Дела не ждут.
Бен кивнул.
— Может… — он сам не знал, кто дернул его за язык, — встретимся как-нибудь после школы? Я не предлагаю тебе встречаться, — быстро добавил он, увидев выражение лица Рей. — Просто… поговорить. Странная история с этой Маз, — он обернулся на дом. — Ты не помнишь больше ничего такого, связанного с ней?
— Вроде нет, — ответила Рей. — Знаешь… Я не против. Да и ты, наверное, единственный, с кем я сейчас могу нормально поговорить, но… Я занята, — она вздохнула. — У Ункара в мастерской, плюс подрабатываю… когда придется. У меня мало свободного времени.
— У меня тоже, — ответил Бен. — Тренировки, а еще я взял кое-какие дополнительные курсы, чтобы подготовиться к колледжу… — он осекся, подумав, что это не лучшая тема разговора. Вряд ли Рей светил колледж — она ведь даже школу не посещала. — Но иногда… я могу заехать как-нибудь вечером. Кофе попить. Перед сном.
— Перед сном, — Рей кивнула. — Гениально.
— Можем попить сейчас, — предложил Бен. — Я даже могу тебя накормить.
При слове «накормить» Рей заметно оживилась.
— А ты знаешь, как угодить девушке! — весело заметила она. — Но! — Рей наставила на него указательный палец. — Если ты врешь, и на самом деле эта хрень и тебе голову вскружила, пеняй на себя.
— Не вскружила, — честно ответил Бен. — Так что, идем?
— Да.
— Куда?
— Ты платишь — ты и выбирай. Мне все равно, честно.
Они двинулись к его машине. Рей болтала на ходу: что в последний раз была где-то год назад, когда пыталась устроиться на работу, и что дома у них шаром покати, а в холодильнике мышь повесилась… Бен сунул руки в карман куртки, и его пальцы нащупали среди тонны крошек бумажку, выпавшую из печенья. Бен вывернул карман, вытряхивая крошки, и достал бумажку.
«Такие раны не лечат в больницах, но попробовать стоит».
Странное предсказание. Дурацкое — как и все такие «магические» вещи.
***
Конечно, они не стали ни с того ни с сего записными друзьями, но Бен не забывал про Рей. Во-первых, тайна Маз Канаты: как ей удалось провернуть такое — не давала ему покоя. А во-вторых… Не сказать, что у них с Рей оказалась куча общих интересов — футбол ее не интересовал от слова совсем, в колледж она не собиралась и слушала Тейлор Свифт — но им всегда было о чем поговорить. Примерно раз в неделю Бен заезжал за ней, и они ехали, куда в голову взбредет: гоняли по дорогам, доезжали до Такоданских озер (возвращаться пришлось глубокой ночью), смотрели старые фильмы в кинотеатрах под открытым небом. И, конечно же, всегда брали с собой еду. Рей рассказывала, как пробиралась на сеансы бесплатно, пристраиваясь возле чужих машин и слушая фильмы из чужих динамиков. Как однажды ее поймали на воровстве. Как она сама своими руками по старому учебнику радиотехники собрала приемник из хлама, который сдавали Ункару Платту, и слушала на нем передачи на коротких волнах из других стран.
— Он не мой родной отец. Мать жила с ним, когда мой умер, — заметила Рей как-то. — Я даже не знаю, какая у него была фамилия.
Что же до отцов, то в тот день, когда Бен вернулся домой после визита к ведьме и посиделок с Рей, то его ждал обстоятельный разговор с Ханом. Бен пытался не думать о нем весь вечер, и у него получилось: когда отец спросил о посылке, Бен соврал:
— Прости, я потерял его. Сунул в карман, а там дырка, — эту дырку он трудолюбиво проколол маникюрными ножницами матери и как следует разодрал вручную, чтобы выглядела размохрившейся и старой. — Извини. Я куплю новый, обещаю. Со следующего месяца меня согласны взять на подработку и…
— А! — отец махнул рукой, и Бен замолчал. Он буквально чувствовал, как каждый жест отца, каждое слово сочится разочарованием — глубоким, как океан. Бен не оправдал, он не такой, ему не понять любви к гонкам, ему не понять любви к монетам и к жизни на колесах… — Забудь. Это не последний «Сокол» на планете.
— Я правда могу, — безнадежно сказал Бен, чувствуя, что ему мучительно стыдно.
— Не нужно, — твердо сказал отец. — Лучше карманы заштопай и перестань ловить мух ртом.
Постепенно все пришло в норму. Странная эпидемия влюбленностей закончилась. Хакс окончательно разочаровался в женщинах, как в представителях своего вида, Финн вернулся к Роуз, помирившись с ней. По начал встречаться со старшей сестрой Роуз, которая уже училась в колледже. Кайдел отправилась в летний языковой лагерь вместе с Джесс Павой, и Бену это казалось очень подозрительным, но Кай уверяла, что они подруги и ничего больше. Что там было с Кином Бен не знал, да и ему было плевать. Начались каникулы, и Бен, даже несмотря на то, что нашел работу, стал проводить с Рей больше времени. Это получилось само собой: когда твои друзья заняты собой или своими подружками (в случае Хакса Бен понятия не имел, чем тот занимается, он молчал, как рыба и не информировал никого о своих летних увлечениях), когда половина компании разъехалась на лето или зарабатывает себе карманные деньги или на колледж, то дружеские встречи сами собой становятся реже. Мать называла это первым шагом во взрослую жизнь: когда друзей ты видишь либо на выходных, либо по праздникам. Офигеть, как весело, именно о таком Бен и мечтал.
Но с Рей получалось встречаться чаще — он работал рядом, а еще взял за правило проверять, все ли с ней в порядке. Не просто так: иногда Рей красовалась с синяками на руках, а иногда и на лице. На все вопросы Бена и предложения разобраться с этим (ничего такого, просто Бен знал, каким угрожающим мог выглядеть. А еще его мать знала нескольких отличных юристов, разбирающихся в правах несовершеннолетних, и это был его козырь), отвечала одно и то же:
— Если бы мне нужна была помощь, я бы ее попросила. Но я же не прошу? Значит все нормально.
Этим вечером они вновь предприняли вылазку к Такоданским озерам. Было тепло, на берегах, как грибы, выросли палаточные городки, кемпинги были забиты туристами под завязку. Все удобные места для машины были давным-давно заняты, и Рей предложила поискать что-нибудь новое. Да, как поискать: они просто поехали обратно другой дорогой, внимательно оглядываясь. И вот среди полей мелькнул блеск воды. Дорога здесь проходила вдоль ирригационного канала, выложенного бетонными плитами. Должно быть, глубина была небольшой. В канале тихо плескала редкая рыба, квакали лягушки. Комариная флотилия звенела в воздухе, и перед выходом пришлось с ног до головы облиться репеллентом.
Но и сидеть на покатых бетонных берегах, теплых, нагретых за день, было очень приятно. Может, это и не озеро с его красотами, но тут тоже было неплохо: тихо, свежо, и луна отражалась в воде светлой рябью.
— Чем ты займешься после… — Бен чуть не сказал «после школы», но вовремя одумался. — …совершеннолетия?
— Съеду от Ункара и найду работу получше, — фыркнула Рей. — Хотя по мне хоть в «Волмарте» коробки на полках расставлять, все лучше.
— А школа?
— Что «школа»? Меня оставят на второй год, если я там появлюсь, — ответила Рей. — Нет, спасибо. В мире пока еще хватает работы, для которой не нужно образование.
Бен был не согласен. Он лег, вытянулся на теплом бетоне, глядя в небо.
— Скоро всякой ерундой будут заниматься роботы, — заметил он.
— Я буду чинить их, — ответила Рей. — Я легко учусь. Если это не связано с правописанием.
Бен не ответил.
— Кстати, — заметила Рей, — я так и не спросила. Ты ведь загадал что-то у Маз?
— Ага, — Бену было лень объяснять. Он смотрел на звезды, наслаждаясь бездельем, теплом, запахами травы и пыли, и приятной компанией.