— А что?
— Да так… — Бен указал наверх. — Видишь? Кассиопея.
— Как буква W? Вижу. А рядом принцесса.
— Да, Андромеда. Отец говорил, что это созвездие моей мамы.
— Здорово, — Рей вздохнула. — Мне бы тоже хотелось, чтобы у меня было свое созвездие. Или хотя бы одна единственная звезда. Я ведь немного прошу, так? Маленькую звездочку, можно даже самую незаметную — я просто хочу знать, что она моя и что она там.
Бен хмыкнул.
— Подарить тебе звезду?
— Ты не сможешь, — ответила Рей. — И после того, как я это сказала, это уже не будет сюрпризом. Поэтому забудь.
— Да ладно, — Бен приподнялся на локтях. — Тут же миллиарды звезд, которых мы не видим. Ты можешь выбрать любое место на небе, любое, и там будет она. Звезда, которую мы не видим, но которая есть.
— Прямо как я, — Рей хмыкнула. — Ладно!
Она задрала голову и вытянула руку с указательным пальцем, задумчиво им водя.
— Здесь! — она ткнула в пустой участок звездного неба. — Где-то там моя звезда. Которую никто не увидит.
— Вообще, ее могут увидеть все, — заметил Бен.
— В телескоп?
— Нет. Когда она взорвется и превратится в сверхновую, она вспыхнет и ее станет видно на какое-то время. На день. Или месяц. Или годы. А потом потухнет.
— Или она может стать черной дырой, — возразила Рей.
— Но перед этим всегда бывает взрыв. Мы ее увидим. Когда-нибудь.
Рей улеглась рядом с Беном и осторожно взяла его за руку.
— Это не романтический жест, — предупредила она. — Это… жест. Знаешь, мне особо не с кем говорить о звездах, так что…
— Знаю, — ответил Бен, и сжал ее руку. — Это просто жест.
Он был полностью согласен. Если бы кто-то спросил его сейчас, влюблен ли он, он бы точно ответил: нет. Но при этом Рей занимала в его сердце столько места, что ему самому стало немного страшно, когда он об этом задумался. Потому что… потому что это была она. Принадлежащая к другому миру, но в то же время близкая. Чтобы доказывать это, не было нужды сбегать из дома или созваниваться в середине ночи — хотя такое было пару раз, но Бен предпочитал не вспоминать эти случаи. Слишком уж… странные они были. Когда его интуиция выгоняла его прочь, проверить, все ли в порядке, и он оказывался с домом Рей ровно тогда, когда нужно, чтобы помочь ей сбежать от пьяного Платта. Или когда он потерял ключи от машины, находясь в соседнем городе, а Рей оказалась там же и с мастерством взломщика открыла его машину, где лежали запасные ключи.
Чем бы это ни было, Бену нравилось, что оно есть. Ему нравилось проводить время с Рей. А ей нравилось с ним.
— Признайся, — заметил Бен, глядя в небо, — ты тусуешься со мной только потому, что я тебя кормлю.
— А то! — хмыкнула Рей. — Ума не приложу, что я буду делать, когда у тебя появится девушка. Придется помирать с голоду.
«У меня же есть девушка», — хотел сказать Бен, но промолчал. Летний лагерь. Джесс Пава. Он готов был съесть свои права, если осенью слухи не донесут до него новости об их с Кайдел летнем романе.
***
Взрыв произошел рано утром. Бена разбудила трель телефона, и он не глядя прижал трубку к уху.
— Бен ты слышал об этом?!
Это была Кайдел.
— О чем?
— Та девчонка из Джанкертауна, в которую все влюблялись!
— А что с ней? — спросил Бен сонно.
— Ну ты даешь! Новости включи!
— Кай, я работал допоздна, и я сплю! Давай поговорим потом! — раздраженно заметил Бен.
— Бен, — Кайдел вздохнула. — Почитай новости. Она богата! Как Рокфеллер!
— То есть? — не понял Бен.
— Она оказалась единственной наследницей какого-то богатого хрыча! Искали его сына, а нашли ее. Хрыч помер, если тест подтвердится — то все его деньги будут ее! Во всех новостях это обсуждают.
Бен сел в кровати. Вместо радости его посетило дурное предчувствие.
— Какого хрыча? — спросил он.
— Не помню, — ответила Кайдел. — Кстати, как работа?
— Утомляет, — коротко ответил Бен. — Кай, давай позже созвонимся. Когда ты возвращаешься?
— Через неделю, я же говорила, — ответила Кайдел. — Точнее через пять дней. Встретишь меня?
— Встречу, — ответил Бен. — Давай, до вечера.
Бросив телефон на прикроватную тумбочку, он потер лицо и уставился перед собой. Ну и дела. Рей — наследница богача?
Смотреть новости он не стал, пошел в душ, а умывшись спустился вниз, собираясь позавтракать и поехать к дому Рей. Внизу было тихо: мать куда-то уехала спозаранку, несмотря на выходной, а отец сидел, разложив альбомы и коробки с коллекцией. Проходя мимо, Бен поздоровался и бросил взгляд вскользь на монеты, лежащие перед отцом. И оторопел — «Тысячелетний сокол» лежал на подложке, поблескивая в свете утреннего солнца.
— Ты купил второй? — удивился Бен, указывая на монету.
— Нет, — ответил Хан. — Мне повезло, и тот, кто нашел монету, вернул ее мне, — он бросил на Бена хитрый взгляд. — Прямо в том же виде, в каком ты потерял.
Отец явно был доволен, но нехорошее предчувствие Бена лишь усилилось. Отчего-то он посчитал «возвращение» монеты дурным знаком, хотя сам не понимал, почему. Торопливо позавтракав, Бен собрался и поехал к Рей.
На узкой улочке возле ее дома стояло несколько машин, черных, блестящих. Бен остановился чуть в стороне, рассматривая их, а потом вылез и в обход двинулся к дому, намереваясь заглянуть в окно.
В тесной гостиной с низким потолком было не развернуться: на облезших диванах сидели трое мужчин в костюмах-двойках, а по гостиной туда и сюда ходил, переваливаясь с боку на бок, Ункар Платт и спорил с одним из мужчин. Рей была там же, неестественно прямо сидела на кресле, сложив руки на коленях. Она заметила Бена, когда он заглянул в окно, еле заметно кивнула ему, и Бен отступил к заднему двору. Через несколько минут хлопнула дверь, и Рей вышла из дома.
— Привет, — сказал Бен. — Ты теперь знаменитость?
— Привет, — Рей поежилась и обняла себя за плечи, глядя куда-то мимо Бена. — Ничего еще не ясно. Результаты теста на ДНК будут вечером, а пока эти мужики ни на шаг от меня не отходят. Ункар в ярости. Утверждает, что как мой отчим он имеет право распоряжаться моими деньгами… — она подняла взгляд на Бена. — Только знаешь, я уверена, что ничегошеньки ему не достанется.
— Как пить дать, — ответил Бен. — А он правда миллиардер? Тот, чье состояние ты можешь унаследовать?
— Не знаю, — Рей пожала плечами. — Какой-то политик… Я никогда таким не интересовалась.
Они помолчали.
— Так странно, — заметила Рей. — Не верится. Мне кажется, что меня вот-вот обвинят в том, что я обманщица.
— Но ты никого не обманывала, — возразил Бен. — Если это правда, тебе не нужно будет работать в «Волмарте». Ты сможешь выучиться на кого угодно. Увидишь весь мир, как и мечтала.
— Да, — Рей слабо улыбнулась. — Наверное. Мне так страшно.
— Если что, ты всегда можешь сбежать от невыносимой ноши своего нового положения и спрятаться у меня дома, — Бен улыбнулся.
— Я подумаю, — Рей хмыкнула.
Бену вдруг захотелось, чтобы так и вышло: чтобы Рей сбежала от Ункара и мужчин в костюмах и спряталась у него дома. Ведь она наверняка уедет. Если она внучка этого богача, ее наверняка увезут отсюда. И вряд ли они увидятся в ближайшее время. Он разозлился на себя за эти мысли: это так эгоистично! Для Рей это был шанс, один из миллиона, такое не дается просто так. И они всегда смогут списаться или увидеться, или она приедет в гости…
— Мы ведь еще увидимся? — спросил Бен.
— В смысле? Мы каждый день видимся! — возразила Рей.
— Но ты же уедешь, — ответил Бен. — Тебя выучат манерам, отучат облизывать пальцы после еды, и ты будешь жить в Нью-Йорке или Вашингтоне…
— Вот еще! Может быть, тест будет отрицательным! — Рей несильно ткнула его кулаком в плечо.
Но Бен заметил, что она помрачнела.
— Знаешь, а я ведь об этом даже не думала, — заметила Рей. — Я… я не могу поверить, Бен. И, знаешь, я боюсь, если это окажется неправдой, и они уедут. Потому что Ункар распсихуется и будет орать на меня из-за «миллиардов», — передразнила она, показывая пальцами кавычки, — которые уплыли у него из-под носа. А если это правда — то уеду я…