Джеймс разозлился.
- Я предпочитаю, чтобы меня называли Джеймс.
- А я бы предпочёл посещать школу искусств, красоты и культуры, а не жуткую каменную хибару у черта на куличках, полную дикарей, которым, кроме рубилова с демонами, больше ничего не нужно, - сказал Мэттью. – Ну, вот и познакомились.
- А я бы предпочёл, чтобы у меня были студенты поумнее, - произнёс кто-то за их спинами. – По крайней мере, пока я преподаю в школе Нефилимов.
Они обернулись и, как один, вздрогнули. У мужчины, стоявшего за ними, были белоснежные волосы, для которых он явно был слишком молод, и рожки, торчащие из белых локонов. Но больше всего Джеймса поразила зелёная, как виноград, кожа.
Джеймс подумал, что это, должно быть, маг. Скорее всего, Рагнор Фелл - Высший Маг Лондона, который согласился в этом году преподавать в Академии, чтобы отдохнуть от своих магических дел.
Джеймс знал, что маги – хорошие союзники Сумеречных охотников. Отец часто рассказывал ему о своём друге, Магнусе Бейне, который был очень добр к нему в юности.
Правда, отец никогда не упоминал, была ли кожа Магнуса зелёной. Да и самому Джеймсу как-то не приходило в голову спросить что-то подобное. Поэтому сейчас он был крайне удивлён.
- Кто из вас Кристофер Лайтвуд? – спросил Рагнор Фелл строгим голосом. Он пристально посмотрел на каждого из них и обратился к тому, у кого был самый виноватый вид. – Это вы?
- Слава Ангелу, нет, - воскликнул Томас и покраснел. – Без обид, Кристофер.
- Да какие обиды, - беззаботно сказал Кристофер. Он взглянул на Рагнора, как будто только сейчас заметил этого высокого, жутко-зелёного человека. – Здравствуйте, сэр.
- Значит, это вы Кристофер Лайтвуд? – спросил Рагнор зловеще.
Кристофер рассеянно посмотрел на дерево.
- Думаю, да.
Рагнор сердито посмотрел вниз на развевающиеся каштановые волосы Кристофера. Джеймс начинал опасаться, что он сейчас задымится как зелёный вулкан.
- То есть, вы в этом не уверены, мистер Лайтвуд? Может, вы в детстве неудачно ударились головой?
- Хм? – произнёс Кристофер.
Рагнор повысил голос:
- Сталкивалась ли ваша голова когда-нибудь с землёй?
- Сэр, - сказал Мэттью и улыбнулся.
Джеймс уже и забыл об этой Улыбке, которая производила просто поразительный эффект на семейных вечеринках. Эта Улыбка позволяла ему ложиться спать позже, чем положено, получать дополнительную порцию рождественского пудинга, и всего, чего он только пожелает. Взрослые просто не могли устоять перед этой Улыбкой.
В эту особенную улыбку Мэттью вкладывал всё, и от этой улыбки люди буквально таяли.
- Сэр, вы должны простить Кристофера. Он немного рассеянный, но он точно Кристофер. Было бы сложно его с кем-то перепутать. Я за него ручаюсь.
На Рагнора Улыбка подействовала так же, как и на остальных взрослых. Он спросил немного мягче:
- Вы Мэттью Фэйрчайлд?
Улыбка Мэттью стала шире:
- При желании я мог бы это отрицать. При желании я мог бы отрицать все, что угодно. Но меня действительно зовут Мэттью. И уже много лет.
- Что? – Рагнор Фелл выглядел так, будто попал в компанию лунатиков и никак не мог от них отделаться.
Джеймс кашлянул.
- Он цитирует Оскара Уайльда, сэр.
Мэттью взглянул на Джеймса, его тёмные глаза внезапно расширились.
- А ты поклонник Оскара Уайльда?
- Он хороший писатель, - холодно сказал Джеймс. - Есть много хороших писателей. Я довольно много читаю, - добавил он, давая понять, что не может сказать того же о Мэттью.
- Джентльмены, - резко прервал их Рагнор, - Не могли бы вы отвлечься на минуту от своего увлекательного разговора о литературе и послушать одного из своих преподавателей? У меня тут письмо по поводу Кристофера Лайтвуда и одного неприятного инцидента, который обеспокоил Конклав.
- Да, это был очень неприятный инцидент, - сказал Мэттью, серьёзно кивая, как будто был уверен в расположении Рагнора.
- Кто бы сомневался, что вы о нём прекрасно осведомлены, мистер Фэйрчайлд. В письме говориться, что вы берёте на себя полную ответственность за мистера Лайтвуда, и что, пока он находится в Академии, вы обещаете держать любые взрывчатые вещества вне пределов его досягаемости.
Джеймс перевёл взгляд с мага на Мэттью, потом на Кристофера, который с мечтательным выражением лица разглядывал дерево. В отчаянии, он взглянул на Томаса.
- Взрывчатые вещества? – пробормотал Джеймс невнятно.
- Даже не спрашивай, - ответил Томас.
Томас был старше Джеймса и Кристофера, но выглядел намного меньше. Тётя Софи настаивала, чтобы он оставался дома на год дольше из-за того, что часто болел. Но сейчас он не выглядел болезненным. Он был загорелым, с каштановыми волосами и карими глазами, хотя выглядел всё ещё слишком маленьким для своего возраста. Джеймс поймал себя на мысли, что ему хочется погладить Томаса по голове.
Мэттью погладил Томаса по голове и представил их всех Рагнору:
- Мистер Фелл, это Томас, Кристофер и Джейми.
- Джеймс, - поправил тот.
- Да не волнуйся ты так, - сказал Мэттью с безграничной уверенностью. – Я имею в виду, волноваться стоит только из-за того, что мы застряли в этом скучном военном лагере, где никто не ценит действительно важных жизненных вещей. Но не стоит волноваться из-за того, что что-то взорвётся. Я этого не допущу.
- Это всё, что я хотел услышать, - сказал им Рагнор Фелл. – И вы могли сказать это, используя намного меньше слов.
И он ушел, зеленокожий и в плохом настроении.
- Он зелёный! – прошептал Томас.
- Да что ты, – сухо сказал Мэттью.
- Правда? – спросил Кристофер радостно. – Я даже не заметил.
Томас грустно посмотрел на Кристофера. Мэттью же предпочёл его проигнорировать.
- Думаю, мне понравился цвет нашего нового учителя. Он напомнил мне зеленые гвоздики, которые носили последователи Оскара Уайльда, подражая ему. Один из актёров его… хм… пьесы носил зелёные гвоздики на сцене.
- Это была пьеса «Веер леди Уиндермир», - сказал Джеймс.
Мэттью определённо хотел похвастаться, но у Джеймса не было на это времени.
Тогда Мэттью попробовал применить к нему свою Улыбку, но у Джеймса, кажется, был на неё иммунитет.
- Да, - сказал Мэттью. – Конечно. Джейми, я вижу, что как поклонник Оскара Уайльда…
- Н-да, - сказал чей-то голос слева от Джеймса. – Вы, новички, едва пробыли здесь пять минут, и всё, о чём вы можете говорить, это о каком-то примитивном, которого посадили в тюрьму за непристойное поведение?
- Я смотрю, ты тоже знаешь Оскара Уайльда, Аластер? – спросил Мэттью.
Джеймс поднял глаза на парня, который был выше и старше их. У него были светлые волосы и ярко-выраженные тёмные брови.
Так значит, это и есть Аластер Карстаирс, брат лучшей подруги Люси и парень, с которым он мог подружиться, как надеялся его отец. Джеймс представлял себе кого-то более дружелюбного, больше похожего на Корделию.
Возможно, Аластер был бы более дружелюбным, если бы не заметил Джеймса в компании высокомерного Мэттью.
- Я знаю многих примитивных преступников, - сказал Аластер холодным тоном. - Я читаю газеты примитивных, чтобы найти намёки на демоническую активность. И уж точно не трачу время на чтение пьес.
Двое парней, которые подошли вместе с ним, кивнули в знак солидарности.
Мэттью рассмеялся им в лицо.
- Всё понятно. Как же ещё могут относиться к пьесам такие мелочные людишки, лишённые воображения? – спросил он. – Или к живописи, или к танцам, или ещё к чему-то, что делает жизнь интереснее. Как же я «рад» своему пребыванию в этой сырой ничтожной школе, где попытаются выжать мой мозг, чтобы он стал таким же маленьким, как и у вас.
Он хлопнул Аластера Карстаирса по плечу. Джеймс был удивлён, что Аластер сразу же не ударил Мэттью в ответ.
Томас в панике смотрел на Аластера. Джеймс чувствовал тоже самое.
- Теперь можете нас покинуть, - предложил Мэттью. – Вперёд. А мы с Джейми продолжим наш разговор.