Аластер и его друзья рассмеялись. Потом отошли и сели за другой столик, который занимали Сумеречные охотники постарше. Джеймс услышал, как кто-то прошептал слово «урод» несколько раз. Он был готов сгореть от стыда.
Что же касается Мэттью Фэйрчайлда, то Джеймс взглянул на него всего раз или два. После того, как он ушёл, оставив Мэттью посреди столовой, тот гордо поднял свою бестолковую светловолосую голову и выбрал себе очень большой столик. Он определённо не упоминал, что такой привередливый. Он сидел с Томасом и Кристофером по обе стороны от него, как принц со своей свитой, и громко шутил, привлекая к себе внимание. Вскоре за его столом сидела куча народу. Даже несколько студентов постарше присоединились к ним, чтобы послушать видимо жутко занимательные истории Мэттью. Даже Аластер Карстаирс задержался там на пару минут. Очевидно, они с Мэттью стали теперь друзьями.
Джеймс заметил, что Майк Смит с тоской смотрит на столик Мэттью, где протекало всё веселье. На его лице читалось сожаление из-за того, что он обречён сидеть за более скучным столиком с менее интересными людьми.
Как бы Джеймсу не хотелось с кем-нибудь подружиться, он не хотел быть человеком, с которым дружат только потому, что не могут найти кого-то получше. Кроме того, кажется, он был скучной и плохой компанией, чего он в тайне всегда боялся. Он не понимал, почему книги не научили его говорить так, чтобы другим хотелось слушать.
***
В конце концов, Джеймс решил обратиться к учителям, чтобы узнать, где его спальня. Он застал декана Эшдаун и Рагнора Фелла увлечённых беседой.
- Я дико извиняюсь, - говорила декан Эшдаун. – Это первый раз, когда у нас в составе есть учитель-маг, и мы ужасно этому рады! Мы должны были тщательнее проверить Академию, чтобы убедиться, что здесь не осталось никаких напоминаний о менее мирных временах.
- Спасибо, декан Эшдаун, - сказал Рагнор. – Было бы действительно неплохо, если бы вы убрали из моей комнаты отрубленную голову мага.
- Мне очень, очень жаль, что так вышло! – сказала декан Эшдаун. Она понизила голос. – Были ли вы знакомы с… э… покойным джентльменом?
Рагнор смерил её недовольным взглядом. Хотя, возможно, он всегда так смотрел.
- Если бы вы обнаружили отрубленную голову Нефилима, с которым могли бы быть знакомы, хотели бы вы спать в комнате с его осквернёнными останками?
Джеймс кашлянул, прервав очередной поток извинений декана.
- Прошу прощения, - сказал он. – Не могли бы вы показать мне, где находится моя комната? Я… заблудился и пропустил всё это.
- Ох, юный мистер Эрондейл. – Кажется, декан была рада, что их прервали. – Конечно, я покажу вам, куда нужно идти. Ваш отец поручил мне передать вам небольшое сообщение, о котором я расскажу вам по пути.
Она оставила Рагнора Фелла, который хмуро смотрел им в след. Джеймс надеялся, что не приобрёл ещё оного врага.
- Ваш отец оставил для вас сообщение на валлийском. Ах, какой это прелестный язык, не правда ли? Такой романтичный! Он сказал «Pob lwc, cariad» (Прим. переводчика: «Удачи, малыш!»). Что это значит?
Джеймс покраснел. Он считал, что уже слишком взрослый, чтобы отец его так называл.
- Это значит… просто пожелание удачи.
Он не мог удержаться от улыбки, следуя за деканом. Ну, чей ещё отец мог так очаровать декана, что та передала тайное послание своему студенту. Он почувствовал себя намного лучше. Пока декан не открыла дверь его новой комнаты, весело с ним попрощавшись, и не оставила его на растерзание судьбы.
Комната была очень хорошей, просторной, со столбиками из орехового дерева по углам кроватей и белыми балдахинами. Там также был резной платяной шкаф и даже книжная полка.
А ещё, там было слишком много Мэттью Фэйрчайлда. Он стоял перед столом, на котором лежало штук пятнадцать разных расчёсок, несколько таинственных бутылочек и странный набор щёток.
- Привет, Джейми, - сказал он. – Ну, разве не замечательно, что мы соседи по комнате? Я уверен, что мы прекрасно поладим.
- Джеймс, - поправил тот. – Зачем тебе столько расчёсок?
Мэттью посмотрел на него с жалостью.
- Ты же не думаешь, что всё это, - он указал на свою голову. - Появляется само по себе.
- Я пользуюсь только одной расчёской.
- Да уж, - сказал Мэттью. – Оно и видно.
Джеймс бросил свою сумку у подножия кровати, достал оттуда «Графа Монте-Кристо» и направился обратно к двери.
- Джейми? – позвал Мэттью.
- Меня зовут Джеймс! – раздражённо рявкнул тот.
Мэттью рассмеялся.
- Ладно, ладно. Ну и куда ты идёшь, Джеймс?
- Куда-нибудь подальше, - отвел Джеймс и захлопнул за собой дверь.
Он не мог поверить, что ему настолько не повезло, что придётся жить в одной комнате с Мэттью. Он нашёл ещё одну лестничную площадку и читал там, пока не решил, что уже довольно поздно, и Мэттью наверняка уже спит. Он тихонько прокрался обратно в комнату, зажёг свечу и продолжил чтение уже в кровати.
Должно быть, он читал очень долго и слишком поздно лёг спать. Когда он проснулся, Мэттью уже давно ушёл. И Джеймс опоздал на свои первые занятия.
- А чего ещё можно ожидать от Урода Эрондейла, - сказал на занятии парень, которого Джеймс не видел до этого ни разу в жизни. Несколько человек захихикали. Мрачный Джеймс сел с Майком Смитом.
***
Занятия, на которых элита и отбросы занимались отдельно, были самыми худшими. На них Джеймсу не с кем было сесть. Или те, которые по расписанию стояли первыми, и Джеймс всегда на них опаздывал из-за того, что допоздна читал накануне, забывая обо всех своих проблемах. Во сколько бы он не вставал, Мэттью в комнате уже не было. Джеймс подозревал, что тот делал это, чтобы поиздеваться над ним. Он просто не мог представить Мэттью, занимающимся чем-то полезным с утра пораньше.
Хотя, возможно, самыми худшими были тренировки, так как на них Мэттью начинал особенно раздражать.
- К сожалению, я вынужден отказаться принимать во всём этом участие, - однажды сказал Мэттью учителю. – Можете считать, что я устроил забастовку как шахтёр. Хотя, я, конечно, гораздо более стильный.
На следующий день он заявил:
- Я воздержусь по той причине, что красота божественна, а в этих упражнениях нет абсолютно ничего красивого.
Ещё через день:
- Я возражаю, так как это противоречит эстетическим принципам.
Он продолжал нести всякую ерунду, пока через несколько недель, когда он сказал:
- Я не буду этого делать, потому что Сумеречные охотники идиоты, и я не хочу учиться в этой идиотской школе. Почему, только из-за того, кем я родился, я должен быть оторван от семьи и проводить короткую, ужасную жизнь в побоищах с демонами?
Учитель не выдержал:
- Вы хотите, чтобы вас исключили, мистер Фэйрчайлд? – прогремел он так, что все услышали.
- Делайте то, что должны, - ответил Мэттью с ангельской улыбкой, явно не возражая против исключения.
Его не исключили. Но никто не знал, что с ним делать. Учителей уже просто тошнило от его выходок.
Он делал только половину того, что задавали, и постоянно всех оскорблял. Но, не смотря на всё это, он все ещё оставался самым популярным парнем в Академии. Томас и Кристофер от него не отходили. Он бродил по залам, окружённый толпой своих обожателей, которые хотели услышать очередной забавный анекдот. Их с Джеймсом комната вечно была переполнена студентами.
Джеймс проводил кучу времени на лестничных площадках. Но ещё чаще он слышал, как его называли Урод Эрондейл.
- Знаешь, - однажды смущённо сказал Томас, когда Джеймс не успел поспешно ретироваться из комнаты, - Ты мог бы немного больше времени проводить вместе с нами.
- Да? – спросил Джеймс, стараясь, чтобы голос не звучал с надеждой. – Ну… мне бы хотелось почаще видеться с тобой и Кристофером.
- И Мэттью, - добавил Томас.