О себе он старался не думать. Проблемы со здоровьем, из-за которых Ксавьер не уставал называть его хрупким принцем, никуда не делись, но пока не подавали признаков пробуждения. Амадео не знал, сколько еще времени пройдет прежде, чем они решатся на бенефис, и старался успеть как можно больше.
— Я хочу оставить пост личного телохранителя, — без обиняков заявил Дэвид, когда они расположились в конференц-зале.
Амадео не донес чашку с чаем до рта и поставил обратно на блюдце.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Все в порядке?
— Амадео, мне как-никак недавно пятьдесят девять стукнуло, — тот пригладил коротко стриженные светлые волосы без намека на седину. — Я уже слишком стар для этой работы.
— Да брось. Стар? Ты еще любому молодому солдату фору дашь.
— Нет-нет-нет, — Дэвид протестующе поднял руку. — Я серьезно. Реакция уже не та, и твои комплименты ничего не изменят. Однажды рефлексы меня подведут, и в результате кто-нибудь пострадает. Пора тебе подыскать нового телохранителя, я не шучу.
Амадео мрачно смотрел в стол. Он понимал, что Дэвид прав, и не имел никакого права отказывать в увольнении, но этот человек служил ему верой и правдой практически всю жизнь, сможет ли он доверять новому охраннику на том же уровне?
После смерти Лукаса минуло семь месяцев. И не проходило и дня, чтобы Дэвид не корил себя за произошедшее. К Лукасу он не испытывал никакой жалости, нет — не мог себе простить, что позволил тому похитить малыша Тео и подставить под удар и Амадео. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться об истинной причине отставки — Дэвид боялся. Не за себя — за подопечных.
— Я подберу тебе замену, — тем временем торопливо продолжал Дэвид. Вся неловкость, которую он испытывал, читалась на лице, как на рекламном щите. — Завтра же…
— Нет, Дэвид, не стоит, — Амадео поднял глаза и улыбнулся. — Я сам. Спасибо тебе за все, но я тебя не уволю. Наверняка обязанности начальника охраны ты выполнять сможешь.
Грубое, будто вытесанное из камня лицо Дэвида просветлело.
— Без вопросов. И, конечно же, останусь на посту телохранителя, пока ты не найдешь нового.
— Спасибо, — Амадео снова взял чашку. — Постараюсь как можно быстрее.
Ксавьер настолько погрузился в переговоры с поставщиком, что не сразу услышал стук в дверь. Он выпрямился в кресле и потер затекшую шею.
Наручные часы показывали десять минут девятого — Амадео явился раньше назначенного времени. Закончил все дела на сегодня? Удивительно, последние несколько месяцев он практически жил на работе. Ксавьер всерьез опасался, что принц снова загремит в больницу, и потребовал освободить для него сегодняшний вечер. Нужно было обсудить кое-какие вопросы.
— Я просил не беспокоить до половины десятого, — громко сказал он. Клавиши снова застрекотали. — У меня чрезвычайно важные переговоры. Если, разумеется, не хочешь провести их за меня, Йохан.
Дверь приоткрылась, и Ксавьер нахмурился. Чтобы верный помощник вел себя настолько беспардонно? Все люди Ксавьера были тщательно проинструктированы, а за нарушение правил полагалось наказание, так какой же метеорит должен был упасть на Землю, чтобы Йохан вошел без разрешения?
— Если пришел принц, пусть подождет. Никто не просил его являться раньше вре…
На пороге появилась высокая светловолосая женщина в голубом костюме. Лицо еще сохраняло следы былой красоты, толстый слой макияжа делал его похожим на фарфоровую маску. В руках, затянутых в тонкие перчатки, она держала маленькую сумочку, а манера держаться сделала бы честь любой аристократке.
— Это не принц, а принцесса, — она, не дожидаясь разрешения, уселась на стул для посетителей. — Вы не рады меня видеть, господин Санторо?
Ксавьер мельком глянул на Викторию, ничем не выказав раздражения, и вернулся к ноутбуку.
— Меня интересуют два вопроса: как ты сюда проникла и насколько быстро сможешь убежать от охраны, которую я сейчас вызову.
Виктория поставила сумочку на колени, стянула перчатки и подняла руки в примирительном жесте. На кистях змеились едва заметные шрамы — память о бывшем муже.
— Сдаюсь, сдаюсь. Зачем сразу охрану? Я пришла по-дружески поговорить, только и всего.