- Еще бы! Классный парень. Жаль только талант не там использует. Так вот. В сейфе обнаружились документы по технологии, которую купил Левандовский. Я не спец в этих делах, отдал ребятам, чтобы отнесли строителям на консультацию. А вот договор я показал нашим финансистам. Они сказали, он составлен настолько искусно, что далеко не каждый юрист догадается, в чем подвох.
- И в чем же он? – с любопытством спросил профессор.
- Очень просто. Если клиент совершит хоть один неверный шаг или просто оплошность, в силу вступает особый пункт договора, в соответствии с которым заемщик обязан передать банку имущество, на приобретение которого он брал кредит. Разумеется, все это рассчитано на бизнес среднего или мелкого класса, так как они, как правило, пользуются услугами мелких юристов, не сильно сведущих в подобных вещах.
- Интересно, что скажут эксперты по поводу технологии. Иначе, с чего бы банк пошел на нарушение закона?
- Согласен. С этой стороны все ясно. Но вот скажи мне: почему на ключах от сейфа, самом сейфе, чашке, пакете с крупой – одни отпечатки, а вот на внутренности сейфа и документах в нем – другие?
Ковальский помолчал какое-то время, потом вышел и вернулся с научным журналом по криминалистике. Какое-то время он его листал, потом повернулся к другу и сказал:
- Смотри. Я уже не первый раз натыкаюсь на публикации о том, что у близнецов схожие отпечатки пальцев. Попроси своего Вишневского сравнить их. Но близнеца надо вычислить. Как угодно, но надо. Пока мы не узнаем о нем все, мы не сможем даже понять, кто у меня в морге тоскует: Левандовский или его умерший брат-близнец.
Полковник устало прикрыл глаза, откинувшись в кресле. Он пытался припомнить, когда же в последний раз ему попадалось настолько запутанное дело. Ну, разве что, дело семнадцатилетней давности, когда весь город стоял на ушах из-за похождений маньяка-извращенца. Но там был явный псих, его потом и посадили в лечебницу пожизненно. А тут все явно продумано и спланировано.
- Кстати, а когда твои ребята осматривали окрестности, они не находили ничего, похожего на шокер?
Мельчинский отрицательно покачал головой.
- А тупой предмет, которым могли приложить покойника?
Тот опять помотал отрицательно головой.
- Надо бы поискать. Хотя, скорее всего, от них избавились с гарантией. – Ковальский посидел какое-то время задумавшись, потом повернулся к другу и увидел, что тот уже спит. Через секунду раздался знаменитый храп полковника Мельчинского, конкурентов которому не было.
ЧАСТЬ 7
Выходные полковник провел с тетушкой. Та давно просила свозить ее за город, и племянник решил, что погода вполне подходящая. А на следующий день он пригласил ее в ресторан, неподалеку от дома, но с замечательной кухней. Хозяином заведения был бывший подопечный Станислава, которому тот, в свое время, помог не увязнуть в криминале. Парень был признателен Мельчинскому за это, поэтому принимал его всегда, как родственника.
Утро понедельника выдалось суетливым: подчиненные приходили один за другим, у всех были какие-то малозначительные вопросы, которые только отвлекали от работы. Во второй половине дня к полковнику пришел парень из архива, искавший мальчиков, рожденных в указанные даты, чьи отцы работали в КГБ. Он положил на стол начальника папку с делами пяти человек.
Мельчинский достал копию фотографии, найденной в доме Левандовского, и начал сравнивать с теми фото, которые были в папке. Совпало четвертое фото. Ошибиться было трудно. Именно это дело было самым толстым. Полковник углубился в чтение.
Семейная пара: Агния и Франтишек Домбровские, сын Владислав, пятидесяти двух лет. Левандовский родился пятнадцатого февраля, а Домбровский-младший – тринадцатого февраля. Агния по профессии – учитель польского языка. До рождения сына проработала девять лет. Ни в чем плохом не замечена. Отец начал карьеру еще в военном училище, куда поступил сразу после школы. Его карьерному взлету можно было позавидовать: ни одного выговора, ни одного наказания, только награды, благодарности и т.д. Все звания Домбровский получал вне очереди. Уже к тридцати четырем годам он был полковником. Невиданный взлет! Можно только догадываться, за какие заслуги его так повысили. Женился в двадцать восемь лет, будучи на службе в КГБ в чине подполковника. А вот звание полковника он получил в тридцать два года, после заграничной командировки, о которой ничего не было известно. Архивы КГБ так и не рассекретили до конца, поэтому можно было только предполагать, чем Домбровский там занимался. Собственно, подвиги полковника КГБ интересовали мало, а вот сынок его – очень даже.