В итоге, стоит первым лучам Светила с благословения Триединой Сестры появиться на горизонте, я просыпаюсь, полная сил и какой - то кипучей, неведомой мне до сей поры жаждой жизни, мне хорошо как никогда. Лайлинна сидит на моей кровати, стоит мне откроыть глаза, быстро шепчет: -Не волнуйся, не выдам твою тайну, сестра.
Сестра. У меня теперь есть сестра.
Больше Лайлинна не успевает сказать мне хоть что- то, потому что распахиваются двери, личные горничные матушки быстро и слаженно что только не делают со мной, и уже менее чем через час я вымыта, натерта редчайшими мазями из матушкиной коллекции, мои волосы переплетены диамантовыми нитями, а платье усыпано таким количеством драгоценных камней, что мне трудно носить его на себе.
Пока горничные суетятся надо мной, по привычке не обращая внимания на неполноценную дочь, я, как и всегда, узнаю кучу новостей из их болтовни. Оказывается, молодой и такой красивый герцог заявился лишь под утро, где был, выяснить не удалось, но вид уставший, он очень бледен и это так ему идет, наверное, все же повезло кому - то, но кому?
Горничные злобно косятся друг на друга, не забывая при этом быстро и слаженно превращать меня в истинную леди, невесту самого де Брилье. Все - таки матушка хорошо их натаскала, да.
Вообще, конечно, для простого люда потеря невинности не несет за собой таких трагичных последствий, как для леди, но, вообще - то, тоже нежелательна. Да и матушка моя очень строга с прислугой. Кроме того, все горничные при поступлении к нам на службу проходят строгий отбор, батюшка лично предупреждает каждую, что разврата не потерпит, что оступившиеся особы будут опозорены, высечены прилюдно, вышвырнуты из замка, само собой. И при этом горничные все как одна явно не прочь близко пообщаться с гадом герцогом. Странно это, странно.
Но самая главная новость, конечно же, это то, что в самом дальнем крыле замка пошла побегами дверь из древнего адельтельского дуба. А ведь все знают, что если в стенах замка адельтельский дуб дает побеги, то это знак высшей благодати Триединой Сестры.
Но мало кто знает, что еще это бывает, если поблизости появилась священная волшебница, это бывает раз в тысячу лет, об этом давно все забыли, только в старинных книгах можно найти рассказы об этом. Но старинные книги в замке читала только я...
Наконец за мной приходит матушка и по традиции ведет меня на церемонию помолвки. Сияющий батюшка, похожий на мертвеца Антуан, радостная матушка, задумчивая Лайлинна, - я смотрела на них, не вникая в то, что говорилось торжественным служителем храма Трех Святых, и думала лишь об одном - адельтельский дуб мгновенно дает побеги только в случае пробуждения силы священной волшебницы в непосредственной близости от него. В случаях же высшей благодати побеги появляются постепенно и растут очень медленно.
И опять же, высшая благодать появляется, только если хозяин замка облагодетельствовал огромное количество людей, и это точно не про батюшку.
После церемонии по древнему обычаю жених сразу же везет невесту в свой замок, но обязательно в сопровождении пожилой компаньонки со стороны невесты. К выбору компаньонки уже матушка подошла со всей серьезностью, выделив мне старую Паулину, совершенно бесполезную в замке старуху. Вся ее деятельность сводилась к изображению предмета мебели в случаях приезда в замок гостей мужского пола.
Выбрана на эту почетную должность Паулина была исключительно благодаря своей представительной внешности, редкой среди прислуги молчаливости, а также неспособности к любой другой деятельности в силу преклонного возраста и, как я подозревала, в силу редкой природной лени. Со своими обязанностями старуха справлялась на ура, не отходя от Лайлинны ни на шаг.
Тем более странно, где она была вчера.
Много странного, непонятного.
Устроившись в уголке кареты, я в последний раз встретилась глазами с заплаканной сестрой. Почему она плачет...
Мимо проплывали знакомые с детства двор замка, наш сад и лес вдалеке, деревья махали прощально ветвями, начиналась моя новая неведомая жизнь.