Воскресенье было последним днём в Англии. Вдохновлённый ранним звонком Пашмин, я откопал в заднем кармане джинс весьма потёртый список заказанных подарков и проведя пару часов в ближайшем торговом центре закупился большей частью заказанного. Времени до повторного показа нашего фильма, на котором я должен был присутствовать, почти не оставалось, поэтому наскоро пригладив волосы влажной рукой я застегнул плотнее высокий ворот на куртке с фирменным логотипом картины. Из зеркала на меня смотрел слегка помятый, бородатый мужчина средних лет с усталыми глазами – сойдёт! Кинотеатр, куда мы приехали на повторный показ нашего фильма, встретил нас пустым холлом, в углу которого застенчиво жалось лишь несколько молоденьких девчонок индийской внешности. «Где все?» - удивлённо озвучил Вишал вопрос возникший в голове каждого из нашей команды. Остатки надежд рухнули, когда мы вошли в зал – там сидело человек шесть – семь. Больше никого! Это было катастрофой! Слово ПРОВАЛ горело в мозгу огромными буквами, вызывая безотчётное желание стереть его, стереть любым способом! Но мы конечно отработали представление как должно, старательно улыбаясь нескольким зрителям в полутёмном зале и рассказывая о глубоком смысле демонстрируемой публике картины. Миланд держался бодрячком, легко делая вид, что ничего страшного не произошло, но я отчётливо чувствовал, как тают последние остатки уверенности, что держали меня на плаву. Я держался на показе, выдавливая улыбки и дурацкие шутки, держался после показа, всю дорогу в аэропорт. Я держался, когда обнимал на прощанье ребят в аэропорту, обещая: « Да, увидимся в пятницу на премьере.», согласно кивая на звучащую от каждого, но за версту отдающую фальшью, надежду, что уж на Родине то фильм точно ждёт успех…
Дома было тихо и пусто, никого. Бросив чемодан в прихожей, я скинул кроссовки и доползя до спальни растянулся на родной кровати. На прикроватной тумбочки громко тикающие часы показывали одиннадцать утра, пугая предстоящим впереди ещё целым бессмысленным днём. Не хотелось НИЧЕГО. Проводя по потолку взглядом непонятно как залетевшую муху, я устало закрыл глаза, надеясь уснуть. Получилось не сразу, назойливое жужжание мешало, но в конце концов я отрубился, благополучно продрыхнув до самого вечера. Меня разбудил резкий свет. Пашмин зачем-то врубила его прямо над моей головой, радостно возопив «Ой, ты уже приехал?!». А чего, мои вещи в прихожей её об этом не известили? Потирая запанные глаза, я зевнул и тряхнул головой прогоняя остатки сна.
- Угу, приехал. Привет! У нас есть, что пожрать? Я с утра не ел.
Через двадцать минут, лениво дожёвывая курицу с карри, я слушал её рассказ о событиях, произошедших в моё отсутствие. Рассказ о ссорах и сплетнях в её офисе пропустил мимо ушей, на её вопросы о премьере сообщил только, что всё прошло нормально и Миланд доволен. Стремясь перевести тему, сказал о подарках в чемодане. Она конечно рванула в прихожую, продолжая бодро чирикать на ходу о какой-то ерунде. Имя Санаи в этом потоке болтовни мозг выцепил случайно.