– Мне иногда кажется, – склонившись ко мне, зашептала Кристина, – что у папы есть русские корни.
Я только хмыкнул. Родословную Феликса я как-то не разбирал, и с чего бы мне вообще знать, что там такое. Другое дело, что кому-то кажется нормальным объяснять этим его поведение. Что за бред. Ему просто могла понравиться эта традиция, в чём дело? Вполне нормальное явление. Хотя то, что Феликс иногда задвигает настолько тупые тосты, прямо как мамины подруги иногда, даже мне кажется подозрительным, но и то я больше склонен к мысли, что он либо наслушался об этом у матери, либо ещё что-нибудь в таком духе. Но никак это не может быть связано с его корнями.
– Только не начинай ныть, что это не может быть связано, – тут же предупредила меня Кристина, хотя я даже не собирался. Единственное, что я хотел с ней обсудить – это чтобы она перестала держать меня за руку, но мне было банально стрёмно это делать. Два года назад, когда мы только познакомились, спустя где-то неделю с нашей первой встречи, она так же начала оказывать мне знаки внимания. Так же хватать за руки в процессе разговора, постоянно звать куда-то, познакомила со всеми своими друзьями, и всё на свете. Дальше было только хуже, и из-за того, что я постоянно гасился, как целка, и не смог даже нормально обняться с ней, что говорить о сексе или чём-то приближённом к нему, она не то чтобы начала откровенно издеваться, но её отношение было предельно понятно. Меня окрестили каким-то чмохой, который как будто вообще приближаться к девушкам боится, и, может, это глупо – загоняться из-за такой хуйни, но надо было избавиться от этого статуса. Поднять уровень в глазах Кристины. А если я сейчас попрошу её убрать руку.. Она опять будет смеяться. Прямо как тогда, когда я отошёл, когда она захотела меня обнять. У, сука, триггерные воспоминания.
– Для меня “психолог” – это вообще матерное слово.
Кристина снова недовольно позвала отца, призывая его замолчать и не разбалтывать секреты дочери, но было уже поздно. Феликсу зачем-то понадобилось рассказать моей матери и Отто о том, что Кристина ходила к психологу, и началось вот это вечное: “А помогает ли оно?”. Отто вот твёрдо уверен, что семья должна разбираться со всем сама, а не привлекать к делу каких-то левых ублюдков, которые вместо того чтобы помогать, только усугубляют положение, так как давят на пациентов и внушают им свою точку зрения, даже если она объективно не правильная. Попытайтесь донести до Отто, что он тоже может быть объективно не прав, кто-нибудь. Если у вас получится, я вам даже денег дам.
Хотя в случае с Кристиной. Я, конечно, не знал, какие у неё проблемы, но думал, что она не настолько плоскодушная, чтобы не отличить давление и навязывание точки зрения от полезных советов. Феликс тоже ничего такого не говорил, но Отто надо просто высказаться, какой это бред – платить деньги всяким долбоёбам, и лишь за то, что они скажут тебе, что все твои девиации – это на самом деле нормально, продолжай в том же духе. К счастью, тема быстро перевелась. Тоже плюс того, что вы обсуждаете что-то пьяными. Больше шансов быстрее соскочить с темы.
– Как для меня “адвокат”, – хмыкнул Феликс. – Вот ненавижу их. Зэки и то лучше. Хотя бы честнее.
Я не знал, кем Феликс работал, но это было как-то связано с юриспруденцией или чем-то таким. Судопроизводство.. Мда, почему-то для меня “Судопроизводство” – это кораблики, а не суды, права человека и вот это всё. Хотя там всего одной буквы не хватает. “Суднопроизводство”. Но такого слова нет, кажется, ну и не важно.
– Зато из них хорошие друзья, – Отто усмехнулся, заглядывая в стакан.
Феликс помотал головой. Конечно, Отто будет шутить про полезную дружбу с ним. Хотя, мне кажется, это немного мерзко – выделять такие моменты. Такое ощущение, будто Отто специально с ним общался, да и сейчас дружбу водит – только чтобы в случае чего, был товарищ такой профессии. Просто если бы не Феликс, Отто бы могли и побольше срок тогда дать. Возможно. Не уверен, я вообще мало просвещён в те события, но, вроде как, именно Феликс его делом и занимался. Так-то он юрист (ну, допустим - я всё ещё не уверен), и не часто занимается адвокатством и всякой такой вот хуйнёй, но тогда взялся. Всё ради своего лучшего друга, м-м.
Господи, ещё немного, и я сам начну их шипперить. Не отставать же от Кристины? Она там уже и рисует что-то даже. Не знаю, правда, насколько это зашкварно – рисовать родного отца с каким-то мужиком, да даже с его лучшим другом, но ей хотя бы стыдно за это. Мда, господи, прости, куда мы катимся. Но реально, блин. Некоторые моменты “мужской дружбы” слишком уж странно смотрятся. Хотя это просто наше испорченное поколение, которое везде видит намёки на еблю, но опустим это пока. Просто надо видеть, как Отто тащит пьяного Феликса домой. Как Отто успокаивает его, когда ему хуёво, или он начинает бредить по пьяни. Да это такая романтика, ни одним “нормальным” геям такое никогда не светит с их партнёрами. Пиздец. Но главное – вовремя сказать “no homo”. А то мало ли, кто что подумает. Хотя как говорил Ковальский – если мужчине захочется, он сделает. Просто потому что ему захотелось или так надо. И ему не нужны будут всякие тупые отмазки и оправдания. “Это и отличает настоящего мужика от тупого нытика”. Брутальность, ебать. Но не важно. Мне надо меньше думать об этом. Это плохо.
Снаружи, тем временем, уже снова засобирались пить.
– За здоровье.
– После тоста за санитарные нормы – самое то,– хмыкнул Отто.
– Не перебивай, – шикнул на него Феликс, не сильно ударяя по плечу. – За физическое, моральное и нравственное.
Я аж удивился слегка. Вот это да, какой сложный тост. Но мне нравится. Я не то чтобы имел право пить за моральное и нравственное здоровье (да и за физическое тоже), но мне же ничего за это не будет. Мда, и сейчас так божественная рука меня по ладони хлопнет. “А ну убрал руку, урод ебучий”. “Не заслужил”.
– Сейчас бы нам за нравственное здоровье пить, – мать уже с трудом могла говорить и, кажется, даже дышать. Я так же не понимал, как она до сих пор сидит. Наверное, если бы не стенка и не спинка стула – она бы уже давно укатилась куда-нибудь на пол, спать там. Хотя странно, что она до сих пор этого не сделала. Держится из последних сил, ух. Крепись, мам. Ещё пару часов, и пойдём спать. Ну или кто куда. Кому куда нужнее будет. Ничего такого, но просто кое-кто реально перебрал с алкоголем, и как бы.. Должен быть логичный исход у этого.
– Ф-ф, – Феликс приложил руку к груди, вздыхая. Тоже уже весь красный, но зато довольный – пиздец. – Пиво тут, конечно, дерьмо.
Отто со всей силы хлопнул ему по плечу, вместе с тем опустошая свой стакан.
– Не всё в жизни сахар. Мы сюда не пиво пить приехали.
– А зачем тогда? – Феликс развернулся к нему, и я поймал себя на мысли, что жду, когда они поцелуются. Нельзя им рядом сидеть, вот правда. А мне - столько пить и разговаривать с Кристиной про такие вещи. Это плохо на мне потом сказывается. Это заразно. Теперь тоже буду видеть в их общении намёки не на то. Господи, вот что она со мной сделала. Это через прикосновения передаётся, да?
Феликс резко замолчал, уставившись куда-то в сторону.