– Да как-то выспался уже… – зевнув, потянулся я. – А ты чего так рано?
– Да вот, свободная минутка выдалась – решила заехать домой перекусить, – пояснила Кацураги, открывая дверцу холодильника. – Так, я помню, тут должна быть недоеденная пицца…
– Мисато, а чего это опять в форме-то? – поинтересовался я. – Опять работа?
– Угу… – невнятно промычала Кацураги, полускрытая от меня массивной дверцей. – Там Рицко Ангела изучать пытается, но возникли кое-какие сложности… Так что меня туда послали помогать нашим научникам…
– Здорово, – искренне сказал я. – Наверное, это очень интересно…
– А тебе что, скучно? – высунулась из-за дверцы черноволосая голова.
– Ну… Как бы сказать…
– Хочешь – поехали со мной, – предложила мне капитан. – Если мешаться не будешь, будет тебе увлекательная экскурсия…
Я немного подумал.
И вроде бы куда-то тащить свою задницу – лень… А с другой стороны и делать-то особо нечего, а поездка обещает быть действительно интересной…
– А давай! – всё-таки решился я. – Когда выдвигаемся?
– Сейчас, погоди – отдышусь, перекушу и через полчасика поедем. Только форму обязательно одень – нам там нужно быть при полном параде.
– Как будто другие варианты одежды вообще рассматривались, – проворчал я, вставая из-за стола.
В дороге я неожиданно для самого себя умудрился задремать в машине – всё-таки ехать нам предстояло на окраину далеко не маленького Токио-3. Проснулся я только от ехидного высказывания Кацураги: «Конечная».
Продрав глаза, я вылез из «Супры», всё ещё зевая и потягиваясь…
Мы были на месте моего позавчерашнего боя с Самсиилом.
На то, чтобы полностью очистить от зданий площадку примерно полукилометрового диаметра, нам с Ангелом потребовалось всего лишь несколько минут. А обычные рабочие мордовались с разбором завалов уже третий день, хотя и нужно признать, что с большим успехом. По крайней мере, самого неприятного зрелища они простых жителей Токио-3 лишили – почти нигде не было видно красной крови, что вытекла из ран моей Евы и синей крови Самсиила.
Вокруг повреждённых зданий появились тонкие мачты башенных кранов, заменяющих разрушенные участки новыми модулями. Повсюду виднелись многочисленные бульдозеры и экскаваторы; туда-сюда сновали тяжёлые грузовики, гружённые обломками и прочим мусором; дорожные службы уже вели ремонтно-восстановительные работы на дорогах. Чисто навскидку здесь сейчас было собрано никак не меньше нескольких тысяч рабочих.
Особняком от всех стояли сотрудники НЕРВа, возящиеся с убитым Ангелом. Место его «лёжки» было наглухо окружено колючей проволокой и заграждениями, в оцеплении стояли солдаты японской (вроде бы) армии при поддержке лёгкой колёсной бронетехники. Наши же «умники» одетые в рабочие комбинезоны оранжевой расцветки суетились прямо около туши Самсиила – интересно, они что, прямо здесь и решили начать исследования Ангела? Странно…
– Мисато, а почему эту дрянь до сих пор отсюда не убрали? Или его прямо здесь будут изучать?
– Синдзи, – усмехнулась девушка. – Сколько весит твоя Ева?
– Грубо – полторы килотонны.
– Во-о-от!.. А эта тварь в два раза больше Юнита-01, и чтобы поднять в воздух такую тушу одного оказалось мало…
– Одного кого? – нахмурил брови я.
– А вот его, – указала Кацураги подбородком на что-то за моей спиной.
Я повернулся и…
Следующие минуты три я просто трёхэтажно матерился в пространство, не в силах отвести своего взгляда от ЭТОГО. Слава богу, Мисато не понимала насколько страшные и неприличные пожелания я отпускаю в адрес неназванной персоны, потому как ругался я исключительно на русском. Хотя капитан как раз-таки отлично понимала, что я сейчас матюкаюсь матюками на каком-то другом языке, но русские и немецкие ругательства она между собой всё ещё различала очень слабо. Что, впрочем, не мешало ей ехидно хихикать.
– Твою мать, что это за хрень?!
– Лейтенант, с выражениями-то потише! – прикрикнула на меня командир.
– Да как тут потише-то… – пробормотал я…
…глядя на то, как в небе над Токио-3 бесшумно плывут две самые настоящие летающие тарелки огромных размеров – метров триста в диаметре, не меньше, с тонкой сужающейся к концу кромкой диска и массивной выпуклостью в нижней части аппарата. «Брюхо» тарелки была серо-стального цвета, а вот верхняя напротив производила впечатление исполинского зеркала – так ярко она блестела на солнце.
– Мисато, что это за ерунда? – уже более-менее спокойно спросил я, всё ещё не отводя взгляда от неопознанных летающих объектов в небе над Японией. Раз воздушной тревоги нет, значит, это какие-то наши…