- Не наши. Да̀бург независимая колония. Это у Ра̀кстура проблемы с Атха̀итом и Лэ̀йнофом. Просто его король не намеревается пройти мимо нас, не затронув колонию.
- Чем он так и на вас обозлился?
- Ответ на этот вопрос уходит в глубокие корни древности. Первое королевство на материке Ехѝс зародилось лишь в начале третьей эпохи, которая ознаменовала себя великим землетрясением, из-за которого от материков откололись значительные куски. Ехѝс не был исключением, лишь с одной небольшой поправкой. Его раскололо на две части, но не до конца. Территория колонии Да̀бург является той самой соединительной точкой. И вот, когда на Ехѝсе появился человек, способный собрать воедино из хаоса целостность народа Илпрѐев, он основал одно единое королевство, распространявшееся на весь материк, и имя ему было Ганоэ̀л. Великого короля звали Тро̀гфен сын Тгро̀фена.
- Пока что все звучит достаточно идеально. И знаешь…, мне даже верится в это, и не потому, что я пьян… Все красиво…, от истории до имен королей…, но…, что могло пойти не так?
- Вся заваруха началась с его детей. Король имел трех сорванцов. Одного по крови, его имя Тофро̀н, и двоих, что он усыновил – Тно̀рфог и Тфо̀рфор. Умирая, король поделил земли Гано̀эла на три королевства. Ра̀кстур – самое большое, им стал править Тофро̀н. Атха̀ит – там свой зад пригрел Тфо̀рфор, самый слабохарактерный и никчемный из всех братьев. Лэ̀йноф, как уже ясно, отошел к Тно̀рфогу. Самому амбициозному, смелому и благородному человеку, которого я когда-либо знал. От отца ему досталась мудрость и самообладание, этот король никогда не забывал о своем народе, так же считаясь с другими.
- А как же Да̀бург?
- Да̀бург – это бывший заповедник древних ящеров, когда-то правивших на всем Ехѝсе, теперь его просто населяют различные существа, поражающие одним своим видом, а некоторые и в прямом смысле слова – смертоносностью. Заповедником он считался бы по сей день, если бы не пришли сюда мы.
- Мы? – Кочевник развалился перед костром, уперевшись рукой в голову. - Постой, ты же вроде только что мне рассказывал о народе Ил…, как-то их там, которые здесь обосновались с момента создания Гано̀…, как-то там вашего королевства.
- Люди, которые здесь сегодня сражались, не все из числа Илпрѐев, скорее нас подавляющее большинство, чем их, просто стоит поблагодарить короля Тно̀рфога за оказанную поддержку, как и всех, кто бился на нашей стороне. Сами мы – народ, населяющий Да̀бург, являемся людьми расы Наксхѐгов. Мы пришли на Ехѝс с самого холодного материка Нифзу̀ры – с Мовидиа̀на.
- Я так понимаю, эта планетка далеко не самое мирное место во всей галактике. Ваш народ тоже с кем-то что-то не поделил?
- Все как раз наоборот. Мы никому не были нужны, чтобы хотя бы с кем-то завести даже самый маленький конфликт. Наш Бог бросил нас на этой замерзшей глыбе льда, обдуваемой ветрами, способными тебя освежевать заживо. Мы, в отличие от остальных, не были обделены никакими способностями. Нам было и без того тяжело, но, когда началось то самое землетрясение, о котором я упоминал ранее, из недр Талѝйского океана восстали два гиганта, чья мощь, внушительный ужас перед их видом и размеры, достигавшие практически самых небес, ознаменовали третью эпоху не хуже землетрясения. Их имена Ра̀кер и Вѝзиндал. Сойдясь в битве, гиганты, обросшие под водой горной и солевой породой, обрекли друг друга на гибель. Вѝзиндал пал первым, прямо под материком Матрѝн, из него и образовалась всем известная ледяная пустошь – ледник Вѝзиндала. А Ра̀кер…
- Дай угадаю, это нотка ненависти говорит о том, что тот свалился прямо к вам в гости, несмотря на то, что его там никто не ждал?
- Да…, гигантское существо рухнуло прямо на материк Мовидиа̀н, отколов от него значительный кусок прямо с середины. Теперь, по сути, Мовидѝан – это монументальные обломки льда и монструозный ледник Ра̀кера, обросший вокруг его трупа. – Старик немного тосковал по дому, хоть и ненавидел его, из-за жуткого холода, что закалил его до предела. – Мы выжили, а первая земля, которая раскинулась перед нами – область Инѝр-Ма с ее королевствами и заповедником Да̀бург, который позволили нам занять, поскольку он был ничейный. Но…, позволили нам его занять не все…, мы получили одобрение от братьев Тно̀рфога и Тфо̀рфора. А вот уже Тофро̀н своего разрешения не давал.
- Из-за чего же вы теперь страдаете? Из-за жадности или расизма?
- Не знаю, что такое расизм, но скорее дело в первом и гордости. Тофро̀н после смерти отца сразу показал свой истинный облик. Он никогда не воспринимал Тно̀рфога и Тфо̀рфора, как своих братьев. Безумный король Ра̀кстура вечно таил на них обиду, ведь отец не мог разорваться на троих сыновей и единое королевство Гано̀эл. Тофро̀н считал, что если бы их не было, они бы не получили то, чего, по его мнению, не заслужили, не нужно было бы делить королевство на три части, а он бы получил своего отца, поэтому уж тем более этот безумец никак не воспринимает всерьез права братьев на их короны. Ему интересно отвоевать Атха̀ит и Лэ̀йноф себе, дабы возродить Гано̀эл. Он божится, что дело в единости его народа, как это когда-то было при одном королевстве, хотя мне и кажется, что дело лишь в жадности и ненависти к сводным братьям, которые отняли у него отца.