- У нас есть возможность застать там Мистера Уолкера, если он все еще жив. По крайней мере, я верю в это. Он не мог погибнуть.
- Хватит! А, если нет? Тогда что? Давно вы помышляете о самоубийстве? И к тому же, мы не должны так вами рисковать. Нам нужно попасть к древу Вэ̀ша. Там обитает древний маг льда, который жил в изгнании на стене Рено̀ра. Он сможет нам помочь, точнее мы можем заставить его это сделать. Неважно... Мистер Флеминг, до этого нам предстоит преодолеть Иглобрюхое Болото, и раз уж у вас такая самоуничтожительная тяга, тогда наш путь идеален для этого. Разница лишь в том, что так у нас есть хотя бы все шансы выжить, а в Кро̀гейте нас ждет верная смерть. Мне и войнам, разделившим со мной битву, во время которой вы появились в этом мире, не удалось бы сдержать натиск врага, если бы не Ха̀ристрад. А там, будут тысячи войнов Ра̀кстура. Забудьте об этом и о Мистере Уолкере, нам и так предстоит нелегкий путь. Ваше упрямство, которое гаснет у меня на глазах, не должно нам препятствовать. Вы же ведь хотите вернуться домой? Узнать истинные причины того ужаса, что произошел с вашей женой и разобраться во всем? Если нет, то не забывайте, что дело не только в вашей надобности, но и в моей, защитить мою дом – эту планету. Боги не дали мне ясно знать, в чем же дело и какая угроза надвигается, для этого они дали мне вас, чтобы мы вместе с этим справились, что по-прежнему не отменяет вашу таинственную неординарность, как и все тайны, связанные с вашим появлением. Поэтому, если вы считаете, что у меня нет на вас личных планов, то вы ошибаетесь. Человеком с выбором был Мистер Уолкер, и я четко дал ему это понять, но не вы. Я не позволю вашим личным-зловредным качествам не дать моему дому шанса на выживание. Так что? Вы поможете мне, Мистер Флеминг?
Флеминг посмотрел направо, куда вела дорога на Кро̀гейт. Его мысли окутались колючей проволокой вокруг безысходности, четко сконцентрировавшись на факте ее присутствия. А что ему еще оставалось делать? Не умереть же прямо на этом самом месте только потому, что он потерял в жизни самое главное, что у него было. Может быть все-таки стоит ухватиться за попытку приобрести что-то новое и увидеть в этой безысходности то, что она вроде как ею и не является. Это как посмотреть, хотелось сделать это с самой наилучшей стороны – позитивной. И вот здесь, для нас, дорогой читатель, проясняется истинная суть отличия Мистера Флеминга от того, чьим преданным фанатом он является – Мистера Уолкера. Этих двух людей объединяет лишь приставка «Мистер» в последнем предложении, где их совместно упомянули.
По своей сущности, как оказалось, Капрал никогда не ошибался. Он и был тем человеком, которым себя считал – необычным. Предназначенным для чего-то большего, если, другими словами. Именно он имел редчайшую способность, оказавшись по уши в грязи, глубоко в своей душе и на подсознательном уровне глядеть на дальнейший путь позитивно, находя в нем то, что и вызывает положительные чувства. Мистер Флеминг не мог этого сделать до сих пор. Несмотря на все его награды и известность на Земле, как неплохого актера и первоклассного кинокритика, он оставался все таким же простым человеком, не способным на что-то действительно большее, и даже в глубине души никогда об этом не задумывающимся. В его голову и при очень ярком свете дня не могла прийти даже самая крохотная часть того, что имел в основе своей сущности Кочевник, за счет чего тот смотрел на этот мир, за счет чего складывалось его восприятие последнего.
- Говорите, надо спасти мир? – И кажется, для Хестона настало время все изменить.
- Да, вы все правильно поняли. У вас на Земле именно так и говорят.
Они крепко схватились за руки в районе своих предплечий, и тогда Э̀рон поднял юнца на ноги, чтобы сделать должное и попутно превратить человека перед ним в мужчину и личность, способную совершать великие поступки. Так ли это?
Глава 5
Битва за Кро̀гейт
1
- Скорее! Скорее! Раздать парашюты!
Донеся до Наксхѐгов, что ничего общего простой парашют из ткани с гигантскими летающими медузами Зурпа̀влу не имеет, Уолкер предложил им гениальный план. Как только все, включая его, перебрались с причала на вершину посадочной пирамиды, где на гигантском камне молодые Линпа̀гоны ожидали своей работы, картина мышления Наксхѐгских военных стратегов изменилась в корню.