Разобравшись с новыми возможностями и остыв от приступа радости, я продолжил ковырять тюремные плетения. Внутри стен, пронизанных сетью, находились всевозможные датчики. Прежде всего, оттуда я пополнил свою коллекцию образцов. Наворочено было много: датчики, срабатывавшие на применение магии в помещении, на приближение к стене человека с аурой мага, на попытку механического разрушения стены. Плюс очень грубая силовая сеть, укрепляющая стены и скрепляющая камни, из которых стены состояли. Эдакое увеличенное подобие сети, которую я использовал для укрепления материала на микроуровне. В окна, помимо датчиков, встроены системы поражения: я нашел там генераторы огня, мощные насосы для откачивания магической энергии, видимо активирующиеся для опустошения ауры мага, что-то из области ментального воздействия, и еще какие-то навороты. Больше меня повеселило плетение, подобное которому использовали гномы в своих холодильных установках. Повеселило, потому как я, проследив логику их работы, вполне мог представить (или создать) ситуацию одновременной активации плетений огня и заморозки. Еще там были механические решетки, дублирующие основные, которые выдвигались в случае опасности. Примерно такой же набор плетений, только с более сложной логикой управления, находился и в ложах, поэтому сложностей в понимании работы этого фрагмента защиты не возникло. Основная проблема во всем этом многообразии — наличие огромного количества защитных плетений контроля целостности, не позволяющих просто и непринужденно развеять все эти навороты. Пока развеешь одно, остальные сработают. Но я не отчаивался: логика работы была невероятно запутанной, а в такой каше не может не быть ошибок и узких мест, которые я могу найти и использовать. Главное, стало понятно направление поисков. В общем, вывод таков: теоретически я смогу вырваться отсюда.
Остался, правда, еще один неотработанный момент: куда вырываться? У нас здесь имеются только империи. Причем две. А что подразумевает наличие империи? Правильный и строгий учет душ населения, четкое разделение людей по различным признакам — например, экономическим или сословным, и еще куча всяких тонких моментов. Во всяком случае, правильная империя как минимум не должна терпеть всяких нищих бродяжек, не имеющих правильной легенды и бумаг, удостоверяющих личность. Уверен, попади я в город, трудно мне придется без подобных грамот. Но не скрываться же мне все время в полях да лесах? Из анализа рассказов Карины получался именно такой расклад. Вот, кстати, и возможность кое-что разъяснить…
— Карина! — Я снова развернул наши лежанки друг к другу. В последнее время Карина почему-то стала стесняться своей наготы и просила отворачивать их, когда мы не разговаривали.
— Что? — девушка с любопытством глянула на меня. Я все чаще и чаще замечаю в ее глазах тень надежды.
Карина
И снова на нее навалилась апатия. Черная дыра, в которую ее все сильнее и сильнее в последнее время затягивало, хоть слегка и отдалилась с появлением собеседника, но никуда не пропала. Поначалу возникнувший всплеск эмоций, интереса вытянул ее сознание на поверхность реальности, но и привел к отрицательному результату: захотелось что-то делать, двигаться, решать, а условия-то содержания не изменились! Невозможность что-то делать просто бесила, до зубовного скрежета. Она бы закричала, но боялась заразить своим безумием обретенного собеседника: у нее это пройдет, а вот кто знает, как он отреагирует? Вдруг не захочет с ней общаться? Хотя нет, — мысль резко переключилась на предыдущую тему, — кое-что все-таки поменялось в их содержании: почему-то стали кормить больше, Карина только сейчас сообразила, что последние недели, или даже месяцы, еще до того, как очнулся Ник, количество бурды, что им дают, явно увеличилось… К чему бы это?
— Карина? — неожиданно ее лежанка стала разворачиваться и девушка быстро попыталась привести себя в порядок — по крайней мере, мысли и выражение лица, искаженное гримасой ненависти к своим врагам (пусть и абстрактным — реальных она не знала, да и должны же они быть?), к своей слабости и к ситуации в целом.
— Что?
— Слушай, — Ник нерешительно помолчал, глядя на нее. Девушка молча ждала продолжения. — Тут такое дело. Даже не знаю, как и сказать… В общем, как ты смотришь на то, чтобы сбежать из тюрьмы?
Карина молча продолжала смотреть на Ника, никак не отреагировав на его слова. Лишь спустя минуту в ее голове смогло уместиться то, что он сказал. Она резко дернулась и прикусила себе губу, чтобы не закричать.
— Положительно, — наконец спокойно ответила она. Но какой ценой далось ей это спокойствие! Когда в душе буквально закипело пламя — казалось, что еще чуть-чуть, и она просто не выдержит и забьется в истерике! Однако, она крепко сжала зубы и повторила тише: — Положительно. Что надо делать?
Ник немного помолчал, глядя на нее, будто что-то обдумывая про себя:
— Я тут посмотрел на защиту, кое-что проанализировал. В общем получается, что теоретически обойти ее я смогу. Но тут такой момент. Я ничего не помню про окружающий мир. Куда идти, не знаю. Кем представляться, не знаю. — Он замолчал, выжидающе глядя на девушку.
Карина даже не сразу поняла о чем речь.
— Если ты поможешь мне выбраться отсюда, мой отец поможет тебе устроиться у нас, — наконец проговорила она, неожиданно поняв, что торгуется. Именно торговлей выглядел их разговор. Ей это было непонятно и неприятно. Ясно же, что отблагодарить она сможет, — подумала она, совершенно упустив из внимания то, что Ник ничего не знает ни о ней, ни о ее отце. О чем тут же напомнил ей вопрос Ника:
— А кто у нас папа?
А вот это хороший вопрос, — подумала девушка. В глубине ее души неожиданно проснулась подозрительность. А вдруг Ник — враг Оробоса? А вдруг… Да мало ли еще таких вот «вдруг». Поэтому она пока решила не особенно распространяться на эту тему.
— Просто поверь, что возможностей у моей семьи достаточно, чтобы отблагодарить тебя.
— Дело не в этом, — Ник на секунду запнулся, — не в благодарности. Мне бы не хотелось предстать перед твоими родственниками непонятно кем, да и в пути надо как-то позиционировать себя по отношению к людям. Ты можешь что-то посоветовать?
Ах, вон оно что! — Карина задумалась. А ведь Ник прав! Ну вот выберутся они, и кем он будет? Здесь, пока не переберутся на территорию Оробоса, это не имеет большого значения: все равно придется скрываться, а вот там… Ладно, пока доберутся до дома уже в Оробосе, придется как-то выкручиваться: не все понятно Карине было с ее провалом, поэтому на первых порах, пока не доберется до дома, ей не хотелось называть себя. Ник же, не зная социального устройства империи, мог вполне выдать их своим поведением. Обдумав это, девушка признала правоту чародея. Приняв для себя такой расклад, Карина с воодушевлением, удивившим ее саму, стала прикидывать варианты.