Анум кивнул и молча поднялся по лестнице, ведущей к небольшому помещению. Спустя некоторое время все оказались в комнате, которая мало чем отличалась от других в этой пирамиде. Стены, некогда расписанные различными изображениями, были разрушены временем. На полу лежали осколки мраморной плиты, когда-то служившей алтарём.
– Вот мы и на месте, – неуверенно произнёс археолог, с опаской оглядываясь по сторонам. – Это и есть северный алтарь. Не понимаю, чем он вам так приглянулся, ведь все ценности давно украдены мародёрами.
– Как ты мне надоел… Но я рад, что больше не услышу твой неприятный голос, – сказал Гормус.
В глазах демона вспыхнуло огненное пламя, а в руке – яркий шар, который Гормус бросил в археолога. В ту же секунду Анум превратился в горстку золы. После, словно не он только что испепелил человека, демон подошёл к стене, приложил к ней руки, закрыв глаза, прошептал непонятные магические слова.
В ту же секунду по стенам пирамиды, возвращая ей первозданный вид, зазмеилась молния. Вернулись удивительные рисунки, выбитые на камне; комната, утонув в золоте, отражала свет пламени от факелов, развешанных по периметру. Разрушенная мраморная плита в центре комнаты тоже теперь была в идеальном состоянии. На подставке стоял большой кристалл, обрамлённый старинными символами, которые отличались от тех, что украшали стены комнаты.
– Вот он, пятый кристалл! – восторженно произнёс Гормус, подходя к сокровищу. – Как же я жду часа, когда весь мир преклонится перед своим правителем! – Гормус взял кристалл в руки. – Да начнётся новая эра! – торжественно воскликнул демон и в ту же секунду растворился, а через миг исчезла и его свита.
Поднявшись в свою комнату, Ник запер дверь. Ему было очень грустно и тоскливо. И неудивительно, ведь парню не с кем было поделиться своими переживаниями. И поговорить с родителями по душам он тоже не мог – подобное было не принято в их семье.
«Ты позоришь родителей, ты бесполезный! – звучал страшный голос в голове подростка, словно кто-то невидимый стоял рядом и шептал ему эти слова. – Было бы гораздо лучше, если бы тебя вообще не было. Тебя никто не любит. Ты никому не нужен. Ты хлюпик, и твоим родителям на тебя наплевать».
В попытке заглушить голос Ник зажёг любимую лампу, которую ему подарили на Рождество. Это был не просто ночник – он проецировал на стены и потолок сотни маленьких звёздочек, и Нику представлялось, что он в космосе, его окружают сотни планет, вокруг него вращается Вселенная… в которой он тоже совсем один…
Одиночество, боль, страх захватили подростка. Ник представлял, как бы было хорошо, если бы мама и папа считались с ним, как было бы здорово, если бы его жизнь перестала быть такой грустной и одинокой. Как бы он хотел соответствовать родителям, совершить подвиг, чтобы они гордились сыном…
Глаза наполнялись слезами, и Ник сразу вытирал их рукавом, опасаясь, что кто-нибудь войдёт и увидит, что он плачет. В семье Гарвел не принято проявлять слабость и уж тем более выражать её слезами. Как говорил отец, «слёзы – удел слабаков».
Ник не хотел казаться слабым.
Чтобы успокоиться и переключиться, он подошёл к окну. На улице не горел ни один фонарь, лишь луна освещала город, а звёзды сверкали так ярко, словно на небе включились сотни лампочек. Ник застыл, любуясь красотой ночного города. Странно, что раньше он её не замечал.
«А может, это знак?» – подумал Ник, продолжая любоваться небом, разглядывая звёзды и отмечая в каждой что-то особенное, необычное. Остановив взгляд на самой яркой, сделав глубокий вдох, парень с дрожью в голосе прошептал:
– Я хочу, чтобы моя жизнь изменилась. Я хочу стать героем, хочу, чтобы меня ценили и уважали.
Он был так искренен в своих словах, что, казалось, даже луна услышала его и в ответ начала светить ещё ярче. А потом луч её света окутал Ника с головы до пят, наполнив теплотой и спокойствием. Он почувствовал невероятную силу и поддержку, какую никогда прежде не испытывал. Это приятное чувство мгновенно растаяло, когда в соседском дворе появился яркий огненный шар. Он становился всё больше и ярче. Вдруг шар сплюснулся и стал походить на круглые врата, заполненные бурлящей жидкостью. Вокруг них по всему газону потёк густой тёмный дым.
Из портала вышли странные существа: высокие и худые, в длинных чёрных мантиях до земли. Вместо рук у них были извивающиеся щупальца. Ног не было видно, и казалось, что существа парят над землёй. Один «осьминог» – наверное, главный – имел руки и направил их в сторону Ника. Страшный голос возник в его голове: «Отдай мне. Отдай мне – или умрёшь».