Затем ему показалось, что он понесся куда-то далеко, что ему явились какие-то видения – дикие, фантастичные.
Состояние это длилось не более нескольких секунд, судя по тому что Ник Картер, очнувшись, все еще держал японца за шиворот. И все-таки этого непродолжительного времени было достаточно, чтобы оставить в нем ощущение какой-то крайней слабости, как после сна, искусственно вызванного наркотическим средством.
Все это произошло с быстротой молнии.
Ник вспомнил, что Фушими должен был уже дойти до комнаты на верхнем этаже.
Если японец успеет открыть люк в потолке, спастись уже будет невозможно.
При других обстоятельствах Ник Картер не стал бы действовать силой против безоружного противника. Но в данной ситуации приходилось пойти на это.
Он ударил противника по голове так сильно, что тот моментально лишился чувств и упал бы на пол, если бы сыщик не поддержал его.
Затем сыщик взял его под мышку, как обыкновенный сверток, подбежал к ближайшей двери, открыл ее, вышел и снова запер ее за собой.
Тут он услышал чьи-то шаги.
Следовало прежде всего осмотреться.
Ник Картер вынул электрический фонарь и при его свете обнаружил, что находится в такой же комнате, как и та, в которой он был раньше.
Противоположная дверь, по-видимому, выходила в коридор, и оттуда доносились шаги.
Когда беглец удостоверился, что вызванные бароном японцы заняли место у дверей, он вышел в третью дверь.
Он очутился в каком-то узком коридоре, который заканчивался дверью.
Дверь эта была заперта.
Ник Картер вынужден был опустить японца на пол, для того чтобы вынуть отмычку и открыть замок.
Он быстро справился с этой работой.
Сыщик снова подхватил свою ношу, выбрался из особняка и помчался туда, где по его расчетам должны были находиться конюшни.
В лучшем случае у него оставалось минут пять-шесть.
Он намеревался взять одну из лошадей и увезти барона в Вашингтон.
Ник Картер не сомневался в том, что барон Мутушими был душой открытого им заговора.
До конюшни было не более ста метров, и Ник Картер благополучно добежал туда, не замеченный японцами.
К счастью, в конюшне тоже никого не оказалось.
При свете своего карманного фонаря Ник Картер выбрал лучшую лошадь, вывел ее из конюшни, положил барона поперек, сам вскочил на нее и во весь опор помчался по направлению к Вашингтону.
У него не хватило времени оседлать лошадь и надеть на нее уздечку. Но этого и не требовалось, поскольку он прекрасно ездил верхом и без упряжи.
Как только Ник Картер со своим пленником очутился в тени огромных деревьев, окаймлявших дорогу, он услышал доносившиеся со стороны виллы дикие крики. По-видимому, японцы узнали о бегстве мнимого сенатора и похищении своего главаря.
К счастью, двойная ноша не была слишком тяжела для сильного животного, которое к тому же успело отдохнуть в конюшне. Лошадь мчалась словно бешеная, повинуясь малейшему приказанию своего седока.
Шум и крики погони усиливались. Ник Картер уже слышал топот копыт мчавшихся лошадей.
– Только бы мне удалось добраться до трактира на берегу Потомака, – пробормотал Ник Картер.
Трактир этот, к которому так стремился беглец, был в некотором роде историческим местом. Он существовал уже около ста лет. После жестокой резни, устроенной англичанами в 1812 году в столице Штатов, в этом трактире в течение некоторого времени заседало правительство республики. Славное прошлое не оставило на нем, однако, никакого отпечатка, поскольку теперь порядочные люди не показывались в этом заведении. Оно неоднократно переходило из рук в руки. То в нем ютился игорный притон, то укрывались чернокожие преступники, которых в Вашингтоне развелось чрезвычайно много. Не раз уже здесь происходили кровопролитные стычки между завсегдатаями трактира и полицией.
Ник Картер хорошо знал нынешнего содержателя трактира, Дика Боблея. Сыщик когда-то уличил его в преступлении, но тот отделался сравнительно легким наказанием, поскольку выдал всех своих сообщников, и Ник Картер тогда ходатайствовал о смягчении для него наказания.
Потому мнимый сенатор и надеялся, что найдет убежище в этом трактире.
Трудно было предположить, что ютившиеся в трактире преступники окажут содействие японцам. Американцы ненавидели азиатов, и не без основания.
Ник Картер далеко оторвался от своих преследователей. Ему светили только яркие звезды на черном небе, тогда как преследователям резал глаза свет их собственных фонарей.
То и дело раздавались выстрелы, и уже не раз пули пролетали над головой Ника Картера.