— Ну как же, Артемий Николаевич, вы так высоко шапку подбросили, что чуть не сбили меня, когда я над вами пролетал, а ещё и кричали, что-то не по нашему. Мне потом сказали, что это итальянский язык.
— Так это вы там на красном крыле летали? А девушка, что с нами на итальянском здоровалась, кто она? — несколько возбудился Артемий Николаевич.
— Катька Балашова, только она ещё девчонка, пятнадцать лет ей всего. Да вы её наверняка встречали в Сосновке, когда к Феодоре Савватеевне заходили.
— Не помню, — задумчиво произнёс Гурьев.
— Так что вам запоминать деревенских ребятишек. И знаете Артемий Николаевич, я должен просить у вас прощения. Я ваше имя использовал без вашего разрешения.
— Это как так? — нахмурился Гурьев.
— В прошлый приезд я познакомился здесь с купеческой вдовой Дарьей Александровной Зотовой и принял в ней участие, так как после смерти мужа у неё осталось двое детей и долги, к тому же она простудилась и болела. А ко всему прочему ей очень докучал её сосед, некто Хренов, который её домогался. Получив отказ, он стал требовать с неё деньги, которые по его словам, занимал у него муж Дарьи Александровны. Городовой Горлов Игнат Степанович с моей помощью этого Хренова разоблачил. Чтобы оградить Дарью Александровну от дальнейших посягательств я попросил Горлова присмотреть за семейством Зотовых и дабы придать вес своей просьбе сказал, что за неё просят очень влиятельные люди, а поскольку никого из влиятельных людей я не знал, то вспомнил как о вас рассказывала мне Феодора Савватеевна. Вот так и назвал вас.
— Да что вам за дело до этой купеческой вдовы? — вдруг спросил внимательно слушающий мой разговор с Гурьевым помощник исправника.
— Очень похожа Дарья Александровна на… — господи что я несу, вовремя спохватился я. Пришлось выкручиваться. — Впрочем, это не важно! Помочь женщине попавшей в беду долг любого порядочного человека. А Дарья Александровна, ко всему прочему, ещё и очень хороший художник. Ещё раз прошу у вас, Артемий Николаевич, извинения, готов понести любое наказание, только на дуэль меня не вызывайте.
Про дуэль сказал специально, нужно было сбить Артемия с серьёзного настроя и заставить хотя бы улыбнуться. Наверняка идея дуэли взрослого дворянина с крестьянским пареньком покажется ему до смешного нелепой. И действительно, Гурьев в изумлении уставился на меня, а потом захохотал.
— Отчего же я не должен вызывать вас на дуэль? — смеясь, спросил меня Артемий.
— Да боюсь я дуэлей этих до дрожи. Тут намедни в меня один варнак из пистоля пальнул и в ногу попал. Хорошо хоть вскользь пулька прошла, а нога все равно болит. Так уж давайте как-нибудь без дуэлей обойдёмся.
— Хорошо, я не буду вызывать вас на дуэль, — всё ещё посмеиваясь, сказал Гурьев, — но вы должны научить меня летать на этой вашей штуке и познакомить с бесстрашной «амазонкой».
— С Катькой познакомлю. А вот научить вас летать на параплане, так мы эту штуку называем, быстро нельзя, потренироваться нужно.
— Господа вы это обсудите позже. А сейчас вы Алексей мне объясните, что это за полёты такие, — вмешался Граббе.
— Охотно, Карл Оттович. Полётом, в строгом смысле, это назвать нельзя. По сути это мало чем отличается от катания на лыжах с горы. Только если в первом случае лыжи скользят по заснеженному склону под воздействием силы тяжести, то здесь, под воздействием той же силы, вы скатываетесь по воздушной массе, и роль лыж играет устроенное определённым образом крыло из шёлка. А суть одна — вы перемещаетесь из точки которая находится выше в точку, которая находится ниже. И никак иначе.
— Но как же? Я же видел, что вы все взлетали вверх! — воскликнул Гурьев.
— Ну, это как посмотреть. Всё зависит от системы координат.
— Что вы имеете ввиду?
— Если систему координат расположить на поверхности земли, в данном случае на дороге, то в определённый момент вы увидите, что параплан поднимается вверх по оси «Х», но если вы ту же систему координат расположите в воздушном потоке, то увидите что по той же оси «Х» параплан по прежнему снижается.
— Что-то слишком мудрено! — сказал вдруг Карл Оттович.
Заморочив бедным блюстителям порядка голову и видя, что до них не совсем доходит система относительности координат пояснил:
— Вчера для катания на параплане погода была почти идеальная. Не слишком сильный восточный ветерок дул перпендикулярно склону на вершине, которого мы и расположились. Встречая преграду, воздушный поток несколько уплотняется и поднимается вверх, за одним поднимает и нашу игрушку. В безветренную погоду пришлось бы после каждого полёта затаскивать параплан на руках.