- Так. Размышляем логически. Что именно случилось? А случилось вот что. Ты обнаружил расхождения. Память «самописки» и твоя собственная память не совпадают. Какой из этого можно сделать вывод? – Подумал и все-таки решил дать себе шанс. – А выводов несколько. Во-первых, данные на хронографе повреждены или искажены, случайно или умышленно. Зачем? Непонятно.
Вдох – выдох. Рассуждения вслух и впрямь позволяют успокоиться. Словно не о себе говоришь, а о возникшей нейтральной проблеме.
- Во-вторых, - положа руку на сердце, этот вариант был куда более вероятен, - тебя подводит память. Как и многих других из поколения хронистов. Рано или поздно, нечто подобное настигает всех. Тебе еще повезло, что Волна Первого Хрона застигла тебя не в детском возрасте. Мозг успел развиться, - я саркастически хмыкнул, - хоть немного.
Рассуждения, конечно, вещь полезная, но без выводов и решений – бесперспективная.
- Какие дальнейшие действия? Можно пересмотреть воспоминания, сравнить записи, а можно просто смириться. Ладно. Лечь и помереть всегда успеется.
Перебираю сто раз просмотренные моменты с дотошностью, доступной лишь пожилым людям. Ищу мелкие, незначительные детали. Дьявол, он как водится, в мелочах. И, раз за разом, нахожу… нет, не огрехи! Ложь, вранье, а некоторые воспоминания искажены настолько, что смысл сказанных слов поменялся на противоположный, действия приобрели совсем иной характер.
Здесь пропала со стола книга, а я точно помню, что была. Я читал ее в тот вечер. Тут Наташка в лимонно желтом платье, как и в настоящем прошлом, да только босоножки в тот день на ней были синие. Помню, она всю дорогу ныла мне про «чувство стиля» и «гармонию». А в памяти хронографа они вдруг приобрели розовый цвет. Замена цветов - вообще самое частое искажение, что бы это значило? Какое-то нарушение в цветопередаче? Отошел контакт глазного нерва?
Но нет, дело не в техническом вопросе. Никакая техника не заменит одни слова на другие, аккуратно искажая движения губ собеседника. Никакая техника сама по себе не вставит внезапную ссору в воспоминания о спокойном вечере. За этим стоит человек. Чей-то дьявольский план, но какой? Зачем?
Дрожащими руками перевожу время на тот самый день. День икс. День, который изменил все. Я хотел бы забыть и никогда не вспоминать, но…
«Запись удалена».
Что, черт подери, происходит? Я сотни раз ставил проклятущий кусок памяти на удаление, и каждый раз отказывался подтвердить операцию. Точно помню! Ни разу у меня не хватило сил покончить с прошлым, одним щелчком разорвать кандалы, раз и навсегда. Стереть и забыть. И никогда не вспоминать.
Запах. Этот ужасный едкий запах горящей плоти, он впитался в одежду, в волосы, в кожу. Он и сейчас на мне, спустя столько лет.
А шум? Шум сигналящих машин, визг тормозов, сирены скорой. Звуки будят меня по ночам, терзают днем, отражаясь от мягких белых стен. Коварные. Они змеей вползают в голову, превращая приятные сны в кошмары. Действительно ли я слышал стон Гарика на заднем сидении? За секунду до того, как мир взорвался, разлетелся фейерверком металла и человеческих тел, окрасился в багряно-алые подтеки. Или агонизирующая память, спустя столько лет, подсовывает все новые и новые подробности? Выдавая фантазии за реальность.
«Запись удалена». Кем? Зачем?
С усилием поднимаюсь на ноги и всем телом ударяюсь о стену. Еще раз. И еще.
Первый предупреждающий сигнал. После третьего появится охрана и у меня будет возможность спросить… Может раньше, ведь я не из буйных. Разве внезапная агрессивность тихого спокойного человека не должна насторожить тех, кто за мной наблюдает?
Второй предупреждающий сигнал.
Я был прав, всполошились раньше. Дверь натужно открылась, и в комнату вошел низенький дядечка в очках. Вот ведь заковыка. Прогресс не стоит на месте, техника развивается, в космос летаем, а ничего лучше изогнутого стекла для улучшения зрения так и не придумали. Лазерная коррекция, несмотря на усилия, по-прежнему не дает стопроцентного результата. О чем это я?
- Что за волнения?
Голос у посетителя тихий, едва заметный, под стать внешности. Точно не охранник. Врач? Смотрит настороженно, словно ждет от меня любой пакости. От меня-то? От того, кто по жизни ни одну муху не убил и от комаров лишь отмахивался? Что ж, работа такая. Наверняка у них тот еще контингенчик, не только божьи одуванчики попадаются.