Тай никогда не представлял, что это случится с ним; что он станет драконом, занятым смертельным танцем мечей и заклинаний, пока вселенная сгорает.
Он и Медрот кружили друг вокруг друга, [Рыцарь Смерти] торопил себя и своего коня. Исчезла его и без того тонкая маска здравомыслия; его ярость и безумие проявились в полной мере.
“Жизнь-это битва, Уолтер!” Медрот зарычал, бросаясь на Тая со своим Клеймором, работающим от Бедствия. Оружие, из которого были убиты его собственные племянница и племянник. “Битва, которая никогда не дает тебе дышать! Никогда не дам тебе отдохнуть! Никогда не перестает плевать тебе в лицо! Жизнь-это постоянная война, которая заканчивается только тогда, когда мы умираем!”
“Тогда убей себя и избавь меня от лишних хлопот!” Угли их старой дружбы погасли, оставив только взаимное презрение.
Поспешив назад, Уолтер держался как можно дальше, прежде чем ответить на атаку леденящей метелью. Если Медраут направил свою силу от повелителя огня Суртра, то он должен быть естественно уязвим для стихии [Мороза].
В то время как его конь явно боролся, рыцарь-нежить пробивался сквозь холод, на его доспехах появилась белая руна. Символ Беды Хым, Королева Зимы.
Вместо того, чтобы дрогнуть, клинок [Рыцаря Смерти] с высочайшим мастерством рассек грудь Тая. Пламя меча обошло все защиты некроманта, как будто их не существовало, включая его неосязаемость. Его нечестивая сталь пронзила бедро Тая, темнота и вопящие души, выливающиеся вместо крови.
Зарычав, Тай телепортировался на несколько метров в сторону, но Медрот немедленно погнался за ним; как и любой опытный воин, он знал, что не следует давать заклинателю преимущество в расстоянии. Тай попытался замедлить [Рыцаря Смерти] взрывами и магическими стрелами, но его атаки отскакивали от рыцаря.
Две Фианны, стоявшие за спиной Медрота, тоже не сутулились. Всадник на вивернах из дуэта сменил оружие на какой-то священный топор, умудряясь владеть им даже в состоянии нежити; он всегда пытался обойти Тая с фланга и уменьшить его свободу передвижения. Всадник на Пегасе оказался заклинателем, атакующим сбоку резкими порывами ветра и молниями. Тай естественно сопротивлялся этим элементам, но и у него не было к ним иммунитета.
Поскольку он тоже не мог легко исцеляться и должен был управлять своим SP, некромант сосредоточился на том, чтобы уклоняться с помощью своей превосходной способности к полету, но это оказалось невозможным. Как единое существо, распростертое на трех телах, трио нежити сошлось на некроманте; Фианна встала по бокам от Тая, чтобы позволить Медроту приблизиться.
“[Остановка Часов]!” Тай зарычал, как только у него не осталось выбора, замораживая мир, армии на земле и Фианну в равной степени.
И все же каким-то чудом Медрот и его конь-дракон продолжали двигаться в остановленном времени.
“Я пытался!” — разглагольствовал рыцарь смерти, на его доспехах появился символ волка Фенрира. Ледяные копья в форме клыков материализовались вокруг Уолтера, волшебная челюсть сомкнулась на своей добыче. “Я столько раз пыталась! Ты думаешь, моя нежить-это дар, Уолтер? Это мое наказание! Разлука с тем, кого я люблю больше всего! Вечность горечи и страданий!”
Храня презрительное молчание, Тай поднял свой скипетр Апофис и направил новое заклинание, прежде чем ледяные челюсти смогли сомкнуться на нем. "[Стикс]”.
Поток кружащихся призрачных вод материализовался вокруг некроманта, приняв форму змей. Жидкие конструкции распространились во всех направлениях, как тысячи змей, жаждущих душ; они разбили ледяные челюсти, ударили по Фианне и напали на Медраута. Драконья лошадь выпустила поток пламени, чтобы оттолкнуть их, но некоторые попали ей в живот, заставив зверя закричать.
Броня Медрота заставляла снаряды отскакивать, не причиняя вреда. “Ты счастлива?” он разглагольствовал, вызывая вспышку голубого пламени, которое испарило воды Уолтера. “Ты счастлива существовать в своем нынешнем состоянии, ты, гниющая змея? Чтобы не чувствовать ни удовольствия, ни счастья, ничего?”
“Я живу”, - ответил Тай, что превзошло все остальные альтернативы. “Это все, что имеет значение. Нежить-это не статическое состояние, а динамическое! Это можно улучшить! Моя магия может сделать тебя целым, Медрот!”
“Я вижу, годы не притупили твое высокомерие волшебника!” — ответил Медрот. “Есть некоторые проблемы, которые ты не можешь решить с помощью заклинаний, Уолтер!”
“На самом деле я создал довольно много, только для вас”, - ответил некромант, нацеливая на всех свой скипетр [Апофис]. “[Скинхед Уолтера]”.
Эффект начался как раз в тот момент, когда время возобновилось.
Кожа фианны, их лошадей и драконьей лошади Медрота была содрана с их плоти. Чешуя, перья, все, что покрывало их кровь и вены, разлетелось, как ткани, развеваемые ветром; они собрались вокруг Тая и слились с его эфирным плащом, образуя летающие щупальца. Некоторые он использовал, чтобы зашить рану на бедре, не давая больше душ выплеснуться наружу.
Лошади, единственные живые существа среди врагов Тая, издавали вопли агонии достаточно громкие, чтобы заглушить взрывы и артиллерийские обстрелы. Однако некроманта беспокоило кое-что еще. Диапазон его заклинаний включал Медрота, и хотя у него не было кожи, это должно было, по крайней мере, зарегистрировать его. Этого не произошло.
Почему ни одно из его заклинаний не сработало? Он мог бы скрыть свои слабости перед некоторыми стихиями и школами магии, но не перед всеми из них!
Если не…
"Невозможно…” Некромантический огонек в глазах Тая померк, когда он осознал правду.
” Показательный пример", — сказал Медрот, направляя темную энергию через своего скакуна, чтобы сохранить его "живым". “Мой божественный иммунитет к магии”.
Невозможно. “Нет такого препятствия, которое магия не смогла бы преодолеть, учитывая время!”
” И твое время истекло, Уолтер", — сказал Медро, приказывая раненой Фианне отказаться от атаки и сменить стратегию. “Это конец”.
Два командира нежити [Рыцаря Смерти] полетели вниз, к отверстию, ведущему в Настронд внизу. Очевидно, Медрот мог бы согласиться на то, чтобы его лейтенанты повредили корень, а не сделали это сами.
Тай немедленно полетел за ними, готовясь бросить [Метеоритный дождь]. Однако всадница на пегасе немедленно наложила на него контрзаклятие, прикрывая своего партнера-виверну, когда он спускался к дыре.
Если бы только у них была кровь, которой он мог бы манипулировать!
Вытянув свои собранные щупальца из кожи, Тай сумел закрыть путь для дуэта, заставив их нырнуть, чтобы избежать оживших конечностей. Однако Медрот выбрал этот момент, чтобы произнести заклинание, и на его доспехах вспыхнул символ Змея Мидгарда Йормунгандра.
"[Руна Разрушения]”, - ответил Тай, начертив в воздухе невидимый знак.
Мгновенно магия Медрота испарилась, к его большому удивлению. Его когорта всадников на пегасе попыталась вызвать молнию в Тая и сбросить его вниз, как падшего ангела, но руна тоже разрушила заклинание.
” Как я и думал, ты невосприимчива только к магическим повреждениям", — сказал Тай, быстро начертав в воздухе вторую руну. “На тебя все еще могут воздействовать магические эффекты. Не все, но некоторые. [Желтый Знак Ремесла]!”
Золотой, болезненный символ элдрича сиял среди облаков пепла, его свет омывал каждого бойца мерзкой энергией.
Медрот не был невосприимчив ко всему, но у него было слишком много средств защиты, чтобы пасть жертвой ментального доминирования. Его контроль над рабами-нежитью также защищал его марионеток от контроля Тая.
Их лошади, хотя…
В то время как освежеванный дракон Медрота сопротивлялся попытке контроля над разумом, звери Фианны попали под командование Тая; знак подавил их первобытный разум. Некромант немедленно приказал им погрузиться в ад, который их войска начали в Лионессе.