Эта радость Церкви Христовой омрачилась было сначала враждебным отношением к Церкви преемника Галериева Максимина Даии (311–313); но это грозное облако скоро исчезло, так как Максимин был низвергнут Ликинием. Однако и еще раз восточным христианам пришлось подвергнуться непродолжительному преследованию. Победитель Максимина и соправитель Константина Ликиний, вместе с последним издавший Миланские указы (312–313 гг.), благоприятные для Церкви, неожиданно стал теснить и преследовать их. И в Мирах, как вообще в городах православного Востока, подвластного Ликинию, преследование это отозвалось заметно – и добрый пастырь Николай опять был готов положить душу за свою гонимую паству. По милости Божией однако гонение Ликиниево не было жестоко и продолжительно: побежденный Константином (в 323 г.) гонитель вскоре лишился власти и жизни. После низложения Ликиния, посетив восточные области, победоносный Константин начал смягчать участь ни в чем не повинных страдальцев-христиан. Он возвратил домой изгнанников и заточенных; освободил осужденных на каторгу; восстановил гражданские и военные права исповедников; имения же мучеников отдал их наследникам или, за неимением наследников, Церкви; вообще всех, так или иначе потерпевших от гонения, он вознаградил с избытком царской милости.
Не довольствуясь этим, император разослал ко всем восточным правителям «поучение об идолопоклонническом заблуждении», а к предстоятелям церквей в каждой провинции писал, чтобы они усердно занимались созиданием церквей, либо исправляя, какие сохранились, либо распространяя их, либо по требованию нужды построяя новые – и тут же уполномочил их, «в чем встретится надобность, требовать содействия от правителей и областного начальства», которым предписано было со всем усердием исполнять их требования.
Все такие распоряжения императора, по свидетельству современника Евсевия, «приходили в исполнение с великою скоростью». Таким образом, предстоятели Восточных церквей – в числе их и святой Николай – получили полную свободу ревновать о славе Божией и о спасении ближних.
Глава 6
Ревность Святителя Николая об утверждении православия и искоренении ересей. Разрушение капища в честь языческой богини Афродиты. Ревность святого Николая по искоренению ереси Ария и его участие в Первом Вселенском соборе. Святитель Николай чудесно спасает жителей города Мир от голода
Святитель Николай в сане архиепископа Мирликийской церкви прославился особенною ревностью по утверждению православной веры и искоренению язычества и ересей, вследствие чего Церковь по достоинству называет его «великим благочестия столпом», «твердым православия укреплением», «мечом, плевелы прелести посекающим».
Спустя четыре столетия по кончине Святителя Николая св. Андрей Критский, совершая память богоносного Отца в Мирликийской храме, вот какими словами изображает его пастырскую ревность о славе Божией и о спасении ближних. «Как же назовем тебя? – обращается он к почившему архипастырю. – Земледельцем? – Так! Это имя, взятое в духовном значении, прилично тебе. Ибо ты, истребив во всей области Ликийской плевелы неверия, удобрил умные пажити, посеял на них живое слово благочестия и собрал в души, как в некие житницы, духовную жатву. Назовем ли тебя архитектоном? – Не погрешим, ибо орудием слова своего ты разрушил идольские жертвенники – эти гнездилища демонов, воздвиг церкви Христу, устроил святые храмы в честь мучеников и, как трудолюбивый земледелец, соделал плодоносным виноград сей, а зодчеством духа, как мудрый архитектон Церкви, утвердил оную на основании истинной веры. Назовем тебя воином? – Название будет справедливо: ибо, сражаясь с невидимыми силами, ты, как некий военачальник, приял всеоружие духовное: препоясал чресла твои истиною, облекся в броню праведника и обул ноги твои в твердость евангельского мира (Еф 6:14–15). Отражая шлемом спасениянападения страстей, ты остался твердым и неподвижным, подобно камню. Защищаясь щитом верыи непоколебимой надежды от стрел вражеских, ты поражал противников своими ударами и, разрушая все их коварства, мужественно ограждал от них паству свою».
Святитель Николай, прежде всего, не мог смотреть равнодушно на то, как многие жители Ликийской области погибали в нечестивом служении идолам. В Ликии тогда еще оставались языческие капища, привлекавшие многочисленных поклонников. Особенным почитанием пользовалась богиня Афродита, бесстыдное поклонение которой было повсеместно в Малой Азии. Богатый храм ее красовался в самых Мирах; служившие при храме жрицы отличались развратом, которому предавались открыто и на который соблазняли приходивших на поклонение богине язычников. Конечно, с самого начала своего архипастырства Святитель Николай возмущался этим непотребным местом, много препятствовавшим успешному распространению христианства, и старался уничтожить его. Но во время гонения Диоклетиана и следовавших за ним языческих императоров, которые старались восстановить язычество и подавить христианство, конечно, не могло быть и речи об уничтожении богопротивного капища. Удобное для этого время наступило только с воцарением Константина, который в своем «поучении об идолопоклонническом заблуждении», разосланном к правителям Восточной Церкви, признавал языческие капища заблуждением и тем косвенно давал разрешение на разрушение их.
И вот Святитель Николай, пользуясь благочестивым позволением императора, разрушил все языческие капища в своей стране, в том числе и храм Афродиты, самое основание его разметав по ветру. Разрушение капищ вразумляло язычников и привлекало их в лоно истинной Христовой Церкви. «Прежние суеверные люди, – пишет церковный историк Евсевий, – увидев собственными глазами обличение своего заблуждения и на самом деле узрев пустоту бывших повсюду храмов и идолов, обращались к спасительному учению».
Святой Николай на Первом Вселенском Никейском соборе спорит с Арием
Но враг рода человеческого, с разрушением многочисленных языческих капищ в царствование Константина Великого лишившись господства над суеверной языческой массой, не прекратил злокозненных нападений на Церковь Христову. Он посеял в ней плевелы ересей, которые скоро возросли и стали поселять в ней несогласия и раздоры. Многие из современников Святителя Николая, предавшись умствованием, сделались виновниками ересей, долгое время раздиравших Церковь Христову. Но эти шатания ума превратного, говорит высокопреосвященный Иннокентий, были совершенно чужды богопросвещенного пастыря Мирликийской церкви. Будучи преемником мужей апостольских по званию пастыря душ, он был вместе и преемником их простоты по вере. Подобно им он поставлял совершенство христианского благочестия не в том, чтобы углубляться в непостижимое, но чтобы вернее исполнять познанное; подобно им ценил веру не по словам, а по делам. Мыслить так, как мыслят все истинно верующие, учить так, как учили отцы предшествующих веков, – вот тот царский путь, коим св. Николай шел сам и вел свою паству.
И в самом обхождении с еретиками и их вразумлении великий архипастырь поступал с кротостью и великодушием, свойственными истинному пастырю стада Христова. Первым и самым действенным средством для их обращения он считал меч духовный, т. е. слово Божие. Св. Андрей Критский приводит следующий пример такого вразумления св. Николаем одного из еретиков.
«Некогда ты, – обращается он к Святителю Николаю, – как повествуют, осматривая лозы винограда Христова и встретившись с мужем блаженной памяти Феогнием (он был тогда Маркионитским епископом), словами Писания обличал его в заблуждении до тех пор, пока не обратил от лжи к истине. Но поелику в нем таилось раздражение, происшедшее от сего обличения, ты, заметив это, возвышенным голосом произнес к нему сие апостольское увещание: да не зайдет солнце в гневе нашем(Еф 4:26). Брат мой! помиримся».
«Мечом глагола Божия, – говорит св. Андрей Критский о Святителе же Николае, – ты посек до конца ересь разделения Ариева и соединения Савеллиева. Равно и всех тех, которые дерзали разделять Единого от Единые и Святые Троицы Христа, истинного Бога, приявшего плоть для нашего спасения, неправильно понимая таинство воплощения, – или осмеливались не признавать в лице единого Христа и Бога соединения двух естеств без смешения оных, или допускали в них разделение, – всех сих неправых умствователей, уклонявшихся либо на ту, либо на другую сторону, ты, как Финеес, поразил одним ударом меча, умилостивляя всемерно Бога всяческих». Особенно сильно в начале TV века Церковь пострадала от ереси Ария, который отвергал Божество Сына Божия и не признавал Его единосущным Богу Отцу. Ни мудрые меры равноапостольного Константина, ни отеческие попечения пастырей Церкви не могли подавить этого богопротивного учения. Оно разливалось широкой волной по всему христианскому миру. К принятию его склонялся даже сам Евсевий, просвещению которого мы обязаны историею первых веков христианства.