Поезд прибыл только к обеду. Солнце к этому времени пекло нещадно и в вагоне было очень душно, несмотря на открытые окна. Все старатели заранее запаслись большими флягами с водой, а некоторые небольшими бурдюками, с местным, разбавленным вином. Разморенный от жары и бессонной ночи Михась заснул, облокотившись на свой узел, а Тимофей смотрел в окно на проплывающий мимо пыльный пейзаж. Местность выглядела пустынной, с голыми пологими холмами, изредка оживляемая небольшими рощицами и кустарником. После таежных лесов и недавней голубизны океана, вещь удивительная. Поезд шел медленно, километров тридцать в час и при этом сильно трясся, отчего и Митрохин в свою очередь начал клевать носом.
К вечеру поезд пришел в Санта-Крус, где все и заночевали в постоялом дворе, неподалеку от вокзала. Здесь старатели застряли на четыре дня, ожидая попутного транспорта. Корабль оказался копией 'Херсона', лишь имя другое - 'Архангельск'. Все остальное: тесный и затхлый трюм, расшатанная обшивка и деревянные нары точно такие же. Конечно, можно было плыть с большим комфортом на пароходе, да и дошли бы быстрее, но билет на пароход стоил в два раза дороже. Поэтому, большинство золотоискателей предпочитало более дешевые парусники. Лишних денег у большинства не имелось, а что им предстоит в полудикой Калифорнии - никто толком не знал. На этот раз вояж занял пятнадцать дней, четыре из которых океан шибко штормило, отчего многие уже жалели, что отправились за тридевять земель, в этот чертов Эльдорадо.
- Ну, кажись, приехали, - сказал Михась, протирая рукавом мокрое от дождя лицо. И действительно, за пеленой дождя показались тускло желтые купола Николаевского собора и смутные очертания уже недалекого берега.
- Слава тебе господи, - перекрестился кто-то из мужиков в толпе, что вывалила на палубу.
- Пойду, узлы проверю, - ответил напарнику Тимофей. - В этакой суматохе, глядишь, и утащат чего.
- Зови, ежели что, - согласился Михась. - Уж больно Ванятка Косой на наши вещи зарился. Митрохин кивнул, и пошел в сторону лестницы, ведущей в трюм. 'Архангельск', убрав часть парусов, медленно приближался к входу в Александровский залив. Почти все пассажиры высыпали на палубу, наблюдая за приближающимся берегом. Морская часть их путешествия подходила к концу. А на суше оно как-то сподручнее.
Очутившись на берегу, компаньоны отстояли час в очереди, пока не зарегистрировались и не заплатили по гривеннику за эту пятиминутную процедуру. Прямо за портом находилась широкая площадь, от которой вела в центр города Рождественская улица - место облюбованное моряками и приезжими за недорогие трактиры и питейные. Оглядевшись вокруг, они пересекли широкую, мощеную площадь и направились вверх по Рождественской. Вскорости друзья осели в трактире 'Медведь', где заказали уже подзабытой снеди: расстегаев с мясом и капустой, блинов и штоф беленькой. Неподалеку сидел немолодой уже мужичек, с красным, обветренным лицом и редкими, белесыми волосами. Одет он был в парусиновые штаны и широкую, коричневого света рубаху. По всему видно - старатель. Когда напарники покончили со снедью, он подошел к их столу и немного вкрадчиво спросил:
- Господа хорошие, не угостите ли рюмкой рябиновки?
- А почему на свои не пьешь? - спросил Михась. Он не любил таких вот приставал в трактирах. От них одни лишь неприятности.
- Нету своих, все вчера проиграл в Благовещенском переулке, у Демьяна, будь он не ладен, - вздохнул незнакомец.
- Ну ладно, - вмешался в разговор Тимофей, - от одной рюмки не оскудеем. Ты почитай из старателей будешь?
- Так и есть, - радостно подтвердил мужичек. - Три дня, как из Резанова приехал и уже без денег остался. А зовут меня Прохор Матвеевич.
- Это Михась, а я Тимофей, - представился Митрохин. - Садись к нам. Сейчас еще штоф закажу. - Он сделал знак мальцу, что прислуживал в зале, принести еще штоф. Михась не захотел перечить компаньону и, наклонившись над столом, спросил:
- И много там золота?
- Золота много, хотя, конечно, как повезет. Некоторые за месяц и пуд добывают, а некоторые ничего.