- Илья Ильич, возможно, мой вопрос покажется вам странным, но не осталось ли у вас каких-нибудь данных Игната Семеновича. Может фотография?
- Как не остаться? Остались, - пропыхтел Ипатов, вновь выбираясь из своего кресла.
На этот раз он подошел к одному из шкафов, выдвинул с полки коробку и, покопавшись в ней, вернулся ко мне с картонной папкой.
Я с едва сдерживаемым волнением принял папку из рук душеприказчика. Открывал ее с еще большим трепетом. В папке лежала пара бумажек, исписанных мелким кривым почерком, видимо, Игнат Семенович собственноручно записал информацию о себе. К последней бумажке с обратной стороны скрепкой была прикреплена фотография. С нее на меня смотрел краснощекий, рыжий, бородатый мужик лет пятидесяти.
В горле внезапно пересохло, и я закашлялся.
- Что-то не так, Тимофей Александрович? – обеспокоенно спросил Ипатов. – Может, воды?
Да тут не воды, а чего покрепче нужно!
- Нет, благодарю, дорогой Илья Ильич. Пожалуй, мне пора. Могу я это взять с собой?
- Да, разумеется.
Душеприказчик проводил меня до двери и попрощался. Я вышел на улицу и поймал такси. В сегодняшних планах еще была покупка машины, но вряд ли я смогу сейчас ее выбрать, да и в таком состоянии садиться за руль не стоило.
Забравшись на заднее сиденье, я откинул голову на спинку и закрыл глаза, прижимая к груди злосчастную папку. Меня трясло. Я не понимал, как отнестись к этой ситуации. Кого я принял у себя в доме? И как давно Игнат Семенович совсем не Игнат Семенович. Судя по Тимохиным воспоминаниям, он не знал другого гувернера. А значит, подмена была совершена изначально. Но кем и для чего? Не думаю, что деревенский мальчишка, бастард обедневшего графа представлял для кого-то интерес.
До усадьбы мы доехали на удивление быстро, хотя мне, напротив, хотелось подольше побыть в дороге.
Я не помнил, как пробежал по подъездной дорожке и крыльцу.
- Лиза, где Игнат? – я ворвался в холл первого этажа, напугав мирно протиравшую перила домработницу.
- Игнат Семенович в вашем кабинете, - испуганно вытаращилась на меня молодая женщина.
Перепрыгивая через ступеньку, я взлетел на второй этаж. Дверь в кабинет была приоткрыта, но мне этого показалось мало, и я резко распахнул ее.
Гувернер сидел за моим столом и читал газету. Я с трудом поборол в себе желание тут же наброситься на него и выбить правду кулаками. Но учитывая, что после диеты я еще не пришел в норму, даже вызов Мико мне давался тяжело, а «Игнат» имел хорошую боевую подготовку, неизвестно в чью пользу закончилась бы эта схватка.
- Тимофей? – гувернер посмотрел на меня поверх газеты.
Я молча подошел к столу и положил на него папку.
- Что это? – спросил Игнат, откладывая газету.
- Может, ты объяснишь мне, что это?
Глава 18
Гувернер отложил газету и взял папку из моих рук. Ее просмотр занял у него лишь минуту. После чего он закрыл папку и кинул ее на стол.
- Что. Это. Значит? – отчеканил я каждое слово.
- Не хотел я, чтобы эта информация всплыла, - грустно вздохнул Игнат. - Не нужно тебе в этом ковыряться, Тимофей.
- В смысле!? – воскликнул я.
- Какая теперь разница? – гувернер скрестил руки на груди. – Уже четыре года прошло.
- Ты меня за дурака держишь? Думаешь, я просто проглочу это, и мы продолжим жить с тобой в мире и дружбе? Если ты не понимаешь всей ситуации, то я объясню. Четыре года назад погибает при невыясненных обстоятельствах мой дядя, всего месяц прошел с момента таинственной смерти моего отца, а нанятый им гувернер оказывается подмененным неизвестно кем! – я быстро подошел к столу и, опершись на него ладонями, наклонился к Игнату, чтобы он четко мог рассмотреть ярость на моем лице. – Кто ты, дакхр тебя побери!
- Послушай, Тимофей Александрович, ты вроде не дурак. За четыре года я в этом убедился. Ленивый балбес, но совсем не дурак. Так вот, подумай сам, если бы я хотел причинить тебе вред, неужели я не мог этого сделать за четыре года.
- Может, тебя приставили следить за мной? – хотя довод Игната и казался мне разумным, но успокаиваться на этом я не собирался.
- Да кому ты был нужен в своей глухой деревне? - буркнул под нос гувернер. – Давай забудем об этой твоей находке и продолжим жить дальше.
Он поднялся, обошел стол и направился к двери. Обалдев от такой наглости, я уставился в вечно прямую спину гувернера. И тут меня осенила догадка.