Математику я осилил за два дня. Как раз к моменту сдачи. В назначенный день и час, я надел один из самых строгих своих костюмов и завязал самый серьезный галстук. Также решил надеть перстень, внезапно поверив словам Винокурова об удаче, которую тот приносит. Взяв нужные документы, я вновь вызвал такси и отправился в Университет.
Главный корпус Императорского Университета располагался в самом центре города. Здание в пять этажей выглядело роскошно, но в то же время не пошло и не аляповато. Бежевые стены смотрели на мир сотнями раскрытых окон. Устремленные ввысь стройные колонны поддерживали арку центрального входа. Ступени из серого мрамора, на которых собралось примерно две дюжины таких же несознательных молодых людей, как я, вели к высоким деревянным дверям.
Едва я успел подняться по лестнице, как двери разошлись в стороны и молодой мужчина в еще более строгом, чем у меня, костюме, сообщил нам, что нужно следовать за ним в аудиторию, предназначенную для сдачи вступительных испытаний. По толпе прошел шепоток. Потом человеческая масса неожиданно организованно выстроилась друг за другом, и, подобно муравьям, цепочкой потянулась за провожатым. Я шел последним.
Едва мы расселись в аудитории, как вошел Марк Федорович, а вместе с ним несколько бородатых мужчин. Зябликов произнес короткую речь, пока ассистенты раздавали бланки, и пожелал всем собравшимся удачи.
А потом в течение трех часов слышался лишь скрип шариковых ручек и мозгов. Задания экзамена не вызвали у меня сколь-нибудь серьезных затруднений. Я сделал все за два часа, а оставшееся время глазел по сторонам. Среди будущих студентов знакомых лиц не было, из чего я сделал вывод, что в элиту империи они не входили.
Подготовка и сдача последующих вступительных испытаний прошли примерно одинаково. К третьему экзамену я решил, что Тимофею определенно повезло с гувернером. Думаю, не каждый может так подготовить воспитанника. Все предметы я сдал без каких-либо трудностей.
Результаты всех шести экзаменов мне доставил курьер на третий день, после их завершения. Я получал их лично. Закрыв дверь, не без волнения вскрыл темно-коричневый конверт, вынул три листа и внимательно прочитал их.
- Игнат, - крикнул я. – С тебя шампанское!
- Вообще, тебе нельзя пить. И почему с меня? – удивился гувернер, спускавшийся со второго этажа. – Это ты должен мне за хорошую подготовку.
Я с укором посмотрел на Игната. Совсем распоясался!
- Через два дня состоится завершающая часть – проверка магии, для тех, кто ею обладает, - прочитал я на последней странице и вопросительно посмотрел на гувернера.
- Это не страшно. Больше похоже на определение направленности твоей магии, чем на экзамен. Только если твой потенциал слишком низкий, тебя могут срезать с магического направления, как бесперспективного. Но тебе это не грозит, - решил напоследок приласкать мое самолюбие Игнат.
В назначенный день уже меньшее количество испытуемых собралось в холле главного корпуса. Отсеялись те, кто не сдал экзамены. Все тот же молодой мужчина проводил нас к нужному кабинету.
Впускали по одному. Я был третьим в очереди. Двое передо мной вышли с расстроенными лицами, и на немой вопрос обращенных на них глаз, только покачали головой. Бесперспективные.
Настал мой черед. Я без страха вошел в кабинет, где за длинным столом сидела уже знакомая мне приемная комиссия во главе с Зябликовым. Почти в центре кабинета стояла высокая трибуна. На ней располагалась прозрачная полусфера размером примерно в четыре ладони. Я прошел в кабинет и остановился в двух шагах от трибуны.
- Здравствуйте, Тимофей Александрович, - добродушно улыбнулся мне Марк Федорович. – Поздравляю вас с успешной сдачей экзаменов. Осталось последнее испытание. Подойдите к трибуне и возложите руки на полусферу.
Я поклонился и, шагнув вперед, положил ладони на стекло. Стоило мне прикоснуться, как внутри вдруг возник бледно-синий туман. Сначала он был размером с яйцо, но постепенно разросся, стал плотнее и темнее. Он не переставал клубиться и расти, заполняя все пространство внутри стекла. Отчего члены приемной комиссии даже привстали со своих мест, чтобы лучше разглядеть. Внезапно внутри полусферы вдруг сверкнула молния и все, ахнув, испуганно отпрянули. Я посмотрел на Зябликова, ожидая от него объяснений.