«Боже мой, да ведь нужно всего лишь пойти и переговорить с этим типом, и тогда все прояснится!»
Фрэнк поднялся с кровати. Мэри к тому моменту уже уснула. Фрэнк подумал, что через несколько часов придется ее разбудить, чтобы девушка могла незаметно вернуться в свой дом, к родителям. Франклин проработал в университете «Деррисдир» неполных три месяца, и, пожалуй, было еще рановато признаваться всему миру в том, что он успел затащить к себе в постель дочь ректора.
Фрэнк, абсолютно голый, спустился в кухню. Открыв холодильник, он отыскал на полке, тускло освещенной внутренней лампочкой, банку с пивом и откупорил ее. Ему пока еще не хотелось самому себе в этом признаваться, но история Боза уже начинала его чем-то привлекать и — по крайней мере в данный момент — вызывала у него живой интерес.
Мельчайшие подробности. Именно они и заинтриговали его.
Романы Боза отличались нагромождением мелких деталей, из-за которых читать его произведения было довольно трудно. Главный акцент автор делал на подробном описании, призванном обеспечить излагаемому материалу правдоподобность. В силу подобного подхода повествование превращалось то в историю болезни, то в процедуру ампутации, то в delirium[4] убийцы, все время пытавшегося загипнотизировать свои жертвы. Описательные моменты при этом были действительно очень тщательно и скрупулезно проработаны. Иногда Боз повторялся — а точнее, он несколько иначе излагал события, о которых раньше уже писал. Пример тому — беременная женщина, которую в романе «Люди из Портсмута» преследует ее муж, ставший кровожадным маньяком. Она долго бежит по лесу и, остановившись, рожает без чьей-либо помощи девочку, а в это время ее муж-маньяк ходит где-то неподалеку и ищет ее, чтобы убить. Первый же крик появившегося на свет ребенка будет означать смерть и для него, и для его матери. Данные события изложены в книге Боза, вышедшей в 1995 году. Описание родов занимает всего лишь несколько абзацев, причем все повествование дается с точки зрения убийцы. Несколькими годами позже, в книге «Редуктор», Боз снова использует эпизод с женщиной, рожающей без посторонней помощи, однако роды теперь становятся ключевым моментом целой главы, причем дается «хирургическое» во всех смыслах слова описание этого процесса. Ему посвящено более восьми страниц! И кровотечение, и родовые схватки, и слезы — все это обильно обрушивается на читателя. Неимоверные подробности всего, что происходит при родах, описывается настолько профессионально, что невольно возникает впечатление, будто перед тобой копия с какой-то работы, выполненной добросовестным студентом медицинского колледжа.
Единственным источником информации, в котором Фрэнк столкнулся с таким же подробным описанием, были досье, оставленные ему Шериданом. В этих документах тоже уделялось большое внимание мельчайшим деталям.
Неужели этот писатель и в самом деле был помешан на скрупулезном отношении к подробностям? Фрэнк прочитал на тыльной обложке одной из книг Боза, что тот вот уже в течение пятнадцати лет с легкостью пишет по два романа в год, причем его книги публикуются различными издателями, общее число которых все время возрастает. Значит, если верить предположениям полковника Шеридана, получается, что Боз совершил тридцать кровавых преступлений? В силу своей профессии Фрэнк прекрасно знал, что писательское вдохновение — если иметь в виду то вдохновение, которое достаточно сильно, чтобы заставить человека взяться за роман или даже за целую серию литературных произведений, — вполне могло основываться на чем-то другом. И тут необязателен личный опыт писателя, о котором намекал применительно к Бозу Шеридан. Например, это может быть статья в журнале, откровение близкого человека, увиденный сон, случайно пришедшее в голову заглавие книги, имя персонажа, телевизионная передача, в которой рассказали о какой-нибудь редкой профессии, или просто услышанный в поезде разговор. Иногда это внезапно возникший порыв, желание сесть и что-то написать, хотя это «что-то» поначалу еще даже не подкреплено уверенностью, удастся ли запустить в действие весь «арсенал» писателя-романиста. Так что литератору необязательно, подобно Микеланджело, ковыряться в кишках мертвеца или, подобно Джозефу Конраду, совершать кругосветные путешествия.