Берд задумался, казались ли Лиззи Уэллетт и Дуэйн Кливс достаточно счастливыми.
Если им повезет, они поймают Кливса вовремя, чтобы спросить его об этом.
Берд допил остатки кофе, отставив стаканчик на приборную панель, и вышел из машины. Ветер сменил направление, теперь неся дым от горящей свалки на север над озером, но остатки едкой вони еще висели в воздухе. Он не спеша прошел по подъездной дорожке, оглядываясь – дом, приютившийся между соснами, появляющийся за последним изгибом дороги. За ним блестело озеро, подернутое рябью от ветра. Помимо шелеста деревьев слышался тихий плеск волн, ударяющих о сторону причала. Звук легко разносился по округе. В тихую ночь крик можно было бы услышать с другой стороны озера, если кто-то слушал бы. Но прошлой ночью каждый дом в зоне слышимости пустовал. Никаких свидетелей. Что делало убийцу либо очень везучим, либо… очень местным.
Берд знал, на какой из двух вариантов поставил бы деньги.
Слегка позеленевший Майлс Джонсон ждал у двери. При виде удостоверения Берда он отступил в сторону и указал по коридору туда, где полдюжины людей толпились на пороге спальни. Берд узнал местных полицейских по их обеспокоенным взглядам – это было им не по зубам, но они все еще не рады были видеть незнакомца среди них.
Останки Лиззи Уэллетт лежали на полу возле кровати. Один из криминалистов подвинулся, когда Берд заглянул в дверной проем, открывая ему вид на труп. Выступающая бедренная кость с туго натянутым красным низом купальника, обнаженное плечо, где футболка съехала в сторону, слипшиеся от крови волосы. Много крови – он видел брызги на ее коже и расползающееся по ковру пятно под ней. Мухи жужжали, но червей не было. Пока что. Она здесь не так давно.
Берд оглядел пространство возле кровати, отмечая скомканное покрывало на полу. Снова кровь. Покрывало запятнано, но не пропитано насквозь.
– Она была под ним, – сказал кто-то, и Берд повернулся к молодому заместителю шерифа, пропустившему его в дом, – теперь тот стоял позади него, почти задевая широкими плечами стены узкого коридора. Он вертел в руках кухонное полотенце, сжимая его так сильно, что белели костяшки.
Парень с носом.
– Значит, вы нашли тело?
– Ага. Ну, я не знал, когда поднимал покрывало, я думал, вдруг она, знаете, еще жива или…
– Жива, – сказал Берд. – Это было после того, как вы нашли ее нос в раковине? Он все еще там?
Джонсон покачал головой, когда одна из криминалистов вышла из спальни, по пути указывая дальше по коридору.
– Он его уронил, – сказала она. – Мы его упаковали. Ничего особенного.
Берд снова повернулся к Джонсону.
– Ладно. Ничего. Расскажите, что вы видели.
– Я пошел за кровью, – поморщился Джонсон. – Из кухни был след, после того как я нашел… вы поняли. И я увидел покрывало, еще больше крови. Я видел, что под ним кто-то есть. Я стащил его. Увидел ее. И все. Я не пытался – то есть когда я ее увидел, я понял, что она мертва.
Берд кивнул:
– Значит, он накрыл ее, прежде чем уйти.
– Он? Вы имеете в виду… – Джонсон яростно покачал головой, сжимая полотенце. – Нет. Дуэйн бы не стал…
– Да? – Берд прищурился, услышав, как полицейский назвал мужа по имени. – И где же тогда Дуэйн? Вы пытались ему писать? Он ответил?
Берд ощутил небольшой прилив удовлетворения, когда Джонсон покраснел. Часть с сообщениями была просто догадкой, но, очевидно, хорошей. Джонсон и муж погибшей не просто называли друг друга по имени; они были друзьями.
Шериф Райан слушал этот разговор, прислонившись к стене; теперь он шагнул вперед и положил руку на плечо Джонсона.
– Эй, это маленький городок. Мы все знаем Дуэйна, некоторые – очень давно. Но никто не пытается вам помешать. Мы хотим одного и того же, и мои люди помогут вам чем смогут. Мы уже отправили машину к их с Лиззи дому в городе. Там никого нет. У них была одна машина, «Джип Чероки», ее здесь нет, поэтому я полагаю, что где бы Дуэйн ни был, она у него. Мы отправили описание. Если он в дороге, его рано или поздно заметят.
Берд кивнул в ответ: