Ниндзя понимающе наклонил голову, по его губам скользнула улыбка.
— Что? — Хан посмотрел на него, — Я просто хочу посмотреть тот ли это человек, о котором я подумал?
— Конечно, — Ниндзя улыбнулся шире.
Отъезжая они не видели, как рядом с Самураем появился Мамору. Они смотрели им вслед.
Сухой ветер гнал «перекати — поле» по каменистой почве и сетчатые серые шары неслись, подпрыгивая на кочках по дороге. Серое пыльное небо предвещало на завтра еще более жаркий день. Цикады молчали, словно выражали Иване сочувствие, а разноцветные бабочки изредка вспархивали из травы и снова в ней исчезали. Но Ивана не видела их красоты, мысли ее были одна печальнее другой. Жесткая трава путалась в ногах. Чем дальше от дороги, тем выше стебли и труднее идти. Она не видела, как к их машине подошел незнакомец и что-то стал объяснять Илье и Соне, активно жестикулируя.
«Стоит ли дальше искать? — думала Ивана, испытывая сильное разочарование, — он стал якудза. Значит, он стал преступником. Почему?» Она подняла широко распахнутые лазурные глаза к небу, словно небо могло ей дать ответ на ее вопрос. Красивая лупоглазая стрекоза зависла над ее головой, потом испуганно метнулась в сторону и исчезла. Сильная рука зажала ей рот, она упала в траву под тяжестью чужого тела.
Хан подкрался со спины, зажал рот рукой и повалился вместе с ней на землю. Каждая клетка его тела дрожала, как натянутая струна. Он целовал ее губы, проникая через слабое препятствие прохладных гладких зубов. Долгий поцелуй, как маленький камешек, вызывающий в горах неуправляемую лавину, поднял внутри него волну нежности и безумства. Высокая осока скрывала от посторонних глаз их брачную постель из травы и листьев. Он сбросил с себя широкую китайскую рубаху. Он жаждал близости немедленно, он мечтал о ней каждую ночь с момента их расставания.
— Люби меня, — шептал Хан, ловя ритм своего сердца, — люби меня сейчас, всегда, вечно…
Ивана молча уперлась руками в его грудь. Силы были не равны, ему ничего не стоило сломить слабое сопротивление и заставить ее подчиниться его желаниям. Но он увидел её глаза — в них не было ни желания, ни страха, в них отражалась синяя лазурь и недоумение и странная грусть.
— Ты искала меня. Ты забросила сети. Я в них попал. Так почему рыбак отказывается от своего улова? Я хочу прямо сейчас доказать тебе мою любовь. Хочу больше всего на свете, слиться с тобой душой и телом. Ты боишься меня?
Сучки и колкие стебли от высохших травинок вонзились Иване в спину — Хан, прижимая ее к земле весом своего тела. Но это было не важно. Она так хотела с ним встретиться и теперь не могла найти в своей голове правильных мыслей и нужных слов, чтобы говорить, потому что была сбита с толка его напором и положением, в котором оказалась.
— Я не стану настаивать, потому что мне нужна твоя любовь, а не покорность. Ты не говоришь «да», но и не говоришь «нет», ты молчишь. Я подожду. Мне трудно, но я сдержу свои желания и дам тебе срок.
Хан хотел сказать, что не тронет ее, но и не отпустит. Но в это мгновение со стороны дороги, где Ниндзя отвлекал внимание Сони и Ильи, послышался приближающийся рев мотоциклетных моторов. Хан привстал, его полуобнаженное тело замерло в напряженном изгибе. Ивана залюбовалась им, сдерживая желание притронуться к татуировке.
Хан увидел, что «уазик» окружили пятеро одетых в черные пластмассовые доспехи мотоциклистов. За спинами у них висели такие же черные рюкзаки, содержимое которых легко угадывалось по их форме. «Автоматы» — подумал Хан. Ниндзя что-то объяснял, показывая в сторону корейской границы. Головы мотоциклистов были одеты в шлемы с темными стеклами, поэтому их лиц не было видно. Они недолго посовещались, не слезая с седел своих мотоциклов. Потом от группы отделились двое и поехали в том направлении, куда указывал Ниндзя. Трое мотоциклистов остались на месте, нещадно насыщая воздух выхлопными газами.
Хан наклонился, обхватил руками лицо девушки и крепко поцеловал.
— Мне нужно отойти на пару минут. Закрой глаза, не смотри на дорогу и жди меня здесь. — Сказал он, — Обещай мне, что не встанешь, не выглянешь и даже не пискнешь, чтобы ты ни услышала, и что бы тебе не показалось. Если ты поступишь иначе, твоим родственникам хана. Всё поняла?
Выражение его лица в миг стало жестким. Глаза сузились до щелок.
— Ты их убьешь? — удивленно спросила девушка, она не верила в такую невиданную жестокость.
— Нет. Если ты будешь мне мешать, я не смогу их спасти, — уточнил Хан. — Сейчас они на волосок от гибели. Если ты меня смогла найти, то триадам в родной стране это сделать еще легче. Наверное, они шли за тобой, как за приманкой. Это была глупая затея показывать всем мое фото. Не делай больше глупостей, сиди тихо. И не реагируй на звуки. Просто, представь себе, что ты — глухая.