- У вас есть билет? - спросил билетер, преграждая Нилу путь.
Он был долговязым рыжим подростком-пиздой, с такими же прыщами. Чудовищные черты лица Нила действительно сумели сформировать озадаченное выражение под капюшоном. Этот глупый придурок поздоровался с ним по дороге в мужской туалет буквально меньше десяти минут назад. И Нил не был совсем незаметен, даже когда был одет в мантию с капюшоном, которая скрывала его руку-щупальце.
- Ты видел, как я выходил из зала. Только что.
- Извините, я не помню, чтобы видел вас, сэр. Многие люди приходят и уходят, - сказал билетер плаксивым голосом, от которого Нилу захотелось оторвать лицо этой пизде.
Нил огляделся. В фойе кинотеатра больше никого не было. Он обыскал оба кармана своей человеческой рукой, но нашел только мелочь и браслет из бисера Харе Кришна тулси.
- Походу я его потерял - проворчал Нил.
- Извините, сэр, без билета вход воспрещен.
Билетер ухмыльнулся, выглядя довольным тем, что наконец-то смог продемонстрировать хоть каплю власти. Нил откинул капюшон и продемонстрировал свои плотоядные челюсти. Билетер нервно улыбнулся. Он, конечно, не был новичком в приеме фанатов, которые наряжались, чтобы посмотреть свои любимые фильмы, но эта маска явно нервировала его. Напряженные, горящие глаза пробуравили две дыры во всем существе билетера, что заставило его сделать шаг назад, а чрезмерно широкий рот, полный нечеловеческих, острых как иглы зубов, заставил его ноги подогнуться.
Нил схватил рыжую пизду за шиворот, прежде чем тот потерял сознание. Раздвинув челюсти, как ловушку для венерианских мух, Нил вставил верхнюю половину головы билетера в рот. Oн сильно сжал челюсти. Его зубы проломили череп и погрузились в мягкую мозговую ткань. Давление заставило глаза билетера вылезти из орбит. Кровь хлынула из каждого лицевого отверстия. Нил оторвал верхнюю часть головы билетера. Вязкие нити запекшейся крови свисали с нижней части, как будто Нил только что разломил палочку моцареллы пополам. Пережевывая мозговое вещество и хрустя черепом, Нил потащил тощий труп к подсобному шкафу, расположенному рядом с туалетом для инвалидов. Нил запихнул билетера внутрь. Его тело скрючилось среди двух дюжин рулонов туалетной бумаги и объявления "Осторожно: скользко, когда мокро" на тяжелых напольных подставках. Нил усмехнулся тому, что ожидало уборщиков, когда они в следующий раз заглянули в подсобный шкаф и мужской туалет. Гребаная легенда, - подумал Нил. Он вернулся в темноту кинотеатра. По крайней мере, он сможет спокойно посмотреть заключительную часть фильма теперь, когда остальные зрители так или иначе ушли. Может быть, старик все еще был там, спал в первом ряду. Пока он не храпит слишком громко, - подумал Нил, - я могу просто оставить его в живых.
НИГГЕР ЖЖЁТ!
- У меня есть для вас кое-что! - Линдси подпрыгивала на носках, но ее улыбка была неискренней.
Она не была счастлива. Дениз вызвала ее на ночную смену. Шерил в последнюю минуту позвонила и сказала, что заболела. Там было скопление дерьма, мочи и различных неопознанных выделений организма, отчаянно нуждающихся во внимании.
Прошла неделя, и Линдси возненавидела эту работу. Она напомнила себе, что деньги оплачивали счета и скрывали дохлого папу. Папа все еще вонял в своей спальне, так что ей тоже не особенно хотелось слоняться по дому. Обитатели "Дубка" воняли, но, по крайней мере, они не были такими вонючими, как шестимесячный труп, оставленный при комнатной температуре.
Толстые, неряшливые обитатели мужского пола напомнинaли Линдси папу. Она делала все возможное, чтобы избегать их, предпочитая вместо этого справляться с нуждами пациентов с кататонией и тех, кого она считала в целом жалкими и безобидными. Дениз поручила Линдси организовать вечерние развлечения. Дюжина сморщенных, пыльных тел сидела, откинувшись на спинки стульев, в комнате для занятий, в то время как Линдси стояла посреди комнаты, пытаясь собрать хоть какое-то подобие энтузиазма.
- Хендрикс, наш уборщик, согласился исполнить несколько танцевальных номеров. Разве нам не повезло! Он сказал мне, что раньше был главным хореографом в школе танцев для мальчиков в Южной Африке, прежде чем его заставили... Я имею в виду, решил эмигрировать.
Слезящиеся глаза жильцов безучастно уставились на нее. Некоторые глаза снова опустились на загнутые страницы "Женского еженедельника". Все, о чем могла думать Линдси, так это о том, что старость - это приговор хуже смерти. Может быть, создатели фильма знали толк в "Бегстве Логана"[6]. Фильм, который она смотрела, когда Шерил выбирала вечернее занятие для жильцов.