К моменту, когда малочисленный кортеж добрался до столицы Мчанга, солнце наконец скрылось за горизонтом, хоть и совсем ненадолго: солнце практически не скрывалось с небосвода, с разной степенью интенсивности освещая землю долгие двадцать часов. За четыре часа кортеж принца раздобыл на Сууква[2] воду и свежую еду и двинулся дальше к чияду, стараясь не мешать простым людям, которые в большинстве в еще предавались сну.
Стражники, предупрежденные о прибытии принца, впустили его в чияд, однако он не успел пройти дальше общего зала первого этажа. Здесь его ждал Мадакс, весьма приветливый и излишне вежливый, каким был и в первый приезд Йоханн в империю. Он был не один. Женщина, немного выше самого Расми, немного располневшая к своим годам, все еще сохраняла в себе элегантность и прежнюю красоту. Она же первой и вступила в разговор:
– Приветствую наследного принца Випады, мое имя Бъянка, я супруга щедрого Расми Мадакса, – она протянула свои руки, которых Йоханн коснулся губами в приветственном поцелуе, а после сделала то же. – Если позволите, прежде чем вас сопроводят в ваши покои, мы бы хотели переговорить с вами.
Йоханн все еще ощущал недомогание, однако настойчивость Расми и его жены не позволила выразить даже вежливый отказ.
– Разумеется, Бъянка. Вы позволите? – Йоханн указал на мягкие подушки, лежищие у маленького фонтана с барельефами. Расми с женой и Йоханн расположились друг напротив друга.
– Простите нашу прямоту, но мы слышали о недоразумении, возникшем между нашими государствами, – Бъянка говорила по существу, достаточно емко и прямо, но сохраняла вежливость, в отличие от Расми, который сыпал лестными эпитетами и в нужный момент лишь молчал. Как и сейчас, он не вступал в разговор, пока Бъянка не подала ему знак. – А потому мы хотели переговорить с вами до того, как мы встретитесь с Халмашури. Они строги и ограничены слишком во многом, все ради того, чтобы служить на благо империи и исполнять волю нашей великой Лдаир, – упомянув богиню, Бъянка на секунду прикрыла глаза и скрестила руки на груди, касаясь ладонями собственных плечей. В молчании она провела пару мгновений.
– Тем не менее, я уверена, что вы сможете убедить совет не развязывать войну.
– Именно для этого я и прибыл сюда.
– Однако одних слов будет недостаточно, – в ее голосе слышалась мягкая властность, и Йоханн, понимая это, все же не мог осадить ее или же противиться. Бъянку хотелось слушать и делать то, что будет сказано ею. Она посмотрела на Мадакса, и тот заговорил:
– Мы предлагаем союз между нашими государствами, который позволит закрепить мир и искупить любую вину империи или королевства.
– Брак, – понятливо кивнул Йоханн.
– Не просто брак, а священный союз: он скрепит вас узами как в империи и королевстве, так и в мире святейших основателей, – с жаром добавила Бъянка, но тут же умерила свой пыл и продолжила. – Моя дочь Бэйла – цветок среди всех детей наших уважаемых Расми. Нет никого в Ноль, кто сравнился бы с ее красотой и мудростью. Я уверяю вас, она поможет вам достичь величия.
Глаза Бъянки сияли, как освещенное молнией грозовое небо в шторм. Она говорила убедительно, словно не терпела отказа.
– Я прошу вас встретиться с Бэйлой, Мадакс рассказал, что вы уже были представлены друг другу, – Расми согласно покачал головой. – Завтра, перед советом, вы переговорите с Бэйлой и, если вы будете согласны, предложите этот вариант Халмашури. Я уверяю вас, – она повторялась, и все же Йоханну хотелось верить этой женщине, в ней чувствовалась сила, огромная сила убеждения, – что они будут согласны. И больше не откажут вам.
И все же Йоханн был озадачен. Его планы совершенно совпадали с теми, что предлагали ему Расми и его супруга. Тем не менее, он намеревался предложить совету жениться на самой прекрасной мшаури.
В голове стояла та ночь несколько месяцев назад, которую он провел с ней. Он не запомнил ее лица в кромешной темноте, однако запах ее кожи, волос отпечатались в его сознании так четко, что он до сих пор мог до деталей вспомнить все, что чувствовал тогда.
Подумав о Бъянке, он вспомнил лишь ее гипнотические аметистовые глаза и вежливое приветствие, принятое в Випаде. Йоханн понимал, что у него есть всего одна попытка, а потому выбор было сделать просто:
– Когда я смогу встретиться с Бэйлой?
Лицо Бъянки просияло. Она действительно была олицетворением своего имени: эта женщина была прекрасна как снаружи, так и внутри; и если Бэйла будет хоть вполовину так же умна, Йоханн не сомневался, она поможет ему сделать все правильно.