Глава 6. Сжечь Вефу!
В тот день, когда Диза натолкнулся на Логас в деревне, он не сразу понял, что она чужачка. Лишь услышав ее отчаянные крики и знакомые слова, поспешил на помощь. Все учителя и наставники без остановки повторяли ему, что важнее всего для мужчины – помогать слабым и следовать своему пути неукоснительно.
Он был не слишком взрослым и рассудительным, как его старшая сестра, и не был настолько умным, как Гослин, да и вообще он совсем не был идеальным, каким мнил себя порой его старший брат. Младшенький, своевольный – да, чрезмерно окруженный опекой со стороны матери – абсолютно. Но самое главное Диза был наблюдательным – это отличало его от всех детей в их семье. Он очень быстро считывал все знаки, обстановку и подстраивался под нее.
Адея не любила его за это: на целых два года старше, она постоянно проигрывала ему в спорах, в играх. Она всегда убегала жаловаться Гослину на «жестокого младшего брата, который места своего не знает». Дизу это смешило гораздо больше, чем обижало: Адея ничем не выделялась в их семье, и все время пыталась что-то доказать, но, когда она проигрывала даже Дизе, на нее всегда находила волна отчаяния. Гослин отлично хранил секреты, поэтому Диза, может, и не узнал бы никогда о ее чувствах, но в тот день, когда он сбежал из дома уже в сотый, кажется, раз, ему захотелось попрощаться с Гослином. Мимолетное желание, открывшее ему сестринскую душу.
На самом деле, это была ложь – что Адея не обладала ничем, не имела талантов. Когда она еще только родилась, все говорили, как сильно она похожа на мать: какой властный был ее взгляд, как ангельским сиянием засветилось лицо. Люди могли говорить что угодно, но сила красоты была слишком велика, чтобы с ней не считаться. И как любая сила она часто оставалась незамеченной ее обладателем.
Диза тоже не всегда считался с собственной наблюдательностью, но в тот день, когда он увидел Логас, ему хватило пары коротких мгновений, чтобы понять: она не отсюда. И даже не из Ноль или Маилиса: в этих государствах люди обладали рядом таких примет, увидев которые, ты уже не спутаешь местных ни с кем другим. Диза ни капли не колебался, как только услышал знакомый язык, немного отличающийся от того, что он знал, но все же знакомый.
Важнее всего было то, что он почувствовал, когда наконец-то нашел ее: отголоски магии – тонкий блеск черного тумана и резко увеличившаяся кислотность в воздухе, щипающая нежную кожу лица и слизистую носа. Спасибо Гослину, который научил его понимать это: не зря он был самым умным в семье (Диза думал об этом слишком часто и порой даже ловил себя на мысли, что действительно восхищается своим сводным братом).
Однако темный туман развеялся, все вокруг вернулось в привычное состояние, кроме самой деревни: на следующий день во всех дворах только и разговоров было, что о вефе[1], прибывшей из ниоткуда, – услышать подобное было пугающе до дрожи в костлявых коленках. Сидя под окном местного постоялого двора, Диза расфокусированным взглядом буравил бегающих по земле муравьев и бездумно стучал пальцем по подбородку. Он не знал, кто пустил слух и как понял, что девушка владела магией, и это его мучило: люди могли просто судачить о других без задней мысли, если россказни будут достаточно любопытными, но недостаточно, чтобы в них поверить; а если человек, который видел, как Илия использовала свои силы (еще одна пометка – если она действительно обладала магией), заслуживал доверия целой деревни? Мальчик ощущал, как в голове мысли цепляются одна за другую, но все равно соскальзывают в обрыв отдельными недодуманными идеями – он понятия не имел, как помочь девушке. Пришлось импровизировать, как он обычно и делал: так он начал обучаться у Гослина, так он жил несколько месяцев в соборе св. Йокка у Абеляра, так он оказался в деревне, так он несколько раз едва не порвал всякие отношения со своей семьей.
– Матушка наверняка с ума сходит, пока меня нет дома, – его мысли нет-нет, но возвращались к семье довольно часто. – Интересно, няньки найдут меня здесь до того, как деревня решит настроиться против этой девушки или после того, как я помру от тоски по семье и сдамся им?
Диза думал об этом и немало, каждую свободную секунду до и после знакомства с Логас. Видя ее желание вернуться домой, он и сам невольно начинал скучать.
Ответ нашелся сам в виде огромной толпы людей, решившей под ночь собраться с огромными горящими палками с обмотанными тряпками и охапками несвежего сена, кричащие «долой вефу! вефе смерть! сжечь вефу!». Оглушительная тишина, которая стояла столько дней в доме и лесу, где они иногда с Логас гуляли, изучая природу и животных. Диза никогда не отводил ее в деревню и теперь понимал, что не прогадал: кто бы ни пустил слух о том, что в доме Есьня проживает вовсе не внучка его. «Генча[2]-то вефу прячет у себя!» – услышал Диза в то утро, когда бывший генерал ускакал на дохловатого вида лошади в неизвестном мальчику направлении, от какой-то падки, стирающей белье в огромной бочке во дворе. Она переговаривалась через забор с соседкой, а та только охала и ахала, слушая всякую чушь, вылетающую неспешно из ее рта.