– Бэй-ла, – задохнувшись в собственном бешено стучащем пульсе, Йоханн приподнялся на локтях и сжал пальцы на ее шее чуть сильнее положенного. Губы женщины растянулись в хищном оскале. Сиреневые глаза ведьмовски блеснули в полумраке свечей. Словно дикая прирученная кошка, она подалась навстречу сильной ладони, а после, приоткрыв рот, оцарапала зубами выступающую тазовую кость. Бэйла спустилась чуть ниже, задевая щекой член, и напряглась, не давая мужчине применять силу и направлять ее.
– Хан, ти-ше, – шепнула она, цепляясь пальцами на напряженную влажную грудь и усаживаясь на его бедра, и втянула носом воздух. Тяжелый горячий аромат, как смесь ее желания и его подчинения: грязно-естественный, нечеловеческий.
Йоханн в отместку оставил на ее плече укус и сжал правой рукой талию. Сегодня Бэйла сама позвала его сюда и вела его полностью, от начала и до конца. Так было в самом начале их отношений, так бывает каждый раз, когда королева выпускала коготки. Он чувствовал, что ей было нужно что-то, она покоряла его волю с первой секундой после того, как повернулся серебряный ключ в ее пальцах. Бэйла умела соблазнять его, она знала все ходы и все самые скрытые тайны, чтобы управлять процессом. Хоть, на самом деле, ей даже не нужно было идти на такие уловки, чтобы получить то, что ей было нужно. Достаточно просто сказать.
Бэйла накрыла его рот своими красными губами. Магический поцелуй – такой, который могла подарить только она.
– Сегодня… есть что-то еще в твоих травах? Что ты добавила? – поверхностно дыша, спросил Йоханн, когда женщина оторвалась от него. Каждое прикосновение ощущалось как горячий воск.
– Я, – прошептала она, касаясь подушечками пальцев его члена. Запустив пальцы второй руки в его волосы, она чуть потянула голову вниз, открывая доступ к шее, – добавила мелиссу… – поцелуй, – а еще жасмин, – зацепив зубами жилку, она сильнее сжала ладонью член, и коснулась ногтем головки, – и дерево уда.
Йоханн не сдержал стон. Бэйла снова накрыла его губы своими, наслаждаясь дарованной ей властью. Сила, воля – все сейчас принадлежало ей. Они оба знали все секреты друг друга, и оба знали, зачем они здесь.
– У меня есть цель, но сначала, – Бэйла приподнялась на коленях, переместила руки на его плечи и тут же резко опустилась, высоко вскрикивая. Йоханн опустился на подушки, смотря на женщину снизу-вверх. Лучшее представление с мест бенуара. Голова ее была запрокинута, длинные сиреневые волосы рассыпались по груди. – Мож-жешь кон-контролировать…
Бэйла могла приказывать ему, как Королева, могла дозволять делать то, что он хочет. Он мог касаться ее бедер с желаемой силой, мог повалить ее на простыни и задать необходимый темп, мог бы сжать ее шею, наслаждаться тем, как она смотрит на него полными слез глазами, мог бы заставить ее царапать его спину или принять его сзади. Мог бы.
– Сегодня я подчиняюсь тебе, – хмыкнул Йоханн, мягко проводя ладонью по ее животу вверх, очертив грудь и плечи, он склонил ее голову к себе, захватывая ее в кокон их общей нежности и любви. Бэйла беззлобно усмехнулась, роняя стон, который мягкой дрожью прошелся по его языку и горлу. Она сама всегда двигалась неспешно, чтобы целовать его и отрываться от губ только чтобы сказать:
– Хан, прошу.
Бэйла всегда закрывала глаза, хмурясь и одновременно оставаясь настолько открытой для него: телом и сердцем. Йоханн никогда не переставал смотреть не нее, ставшую ключом к вере и самой жизни.
– Эластас, бъянка[1], – сказал он, прижимая ее голову к своей груди. Ее слабый мелодичный смех скрылся где-то внизу. А через мгновение вскрикнула, ощущая движение внутри себя.
– Хан, ты не устал? – ее покрасневшее лицо уже много лет назад потерявшее подростковые черты по-прежнему было прекраснее всех звезд на небе и всех камней, что украшали тонкие шеи придворных дам.