Ей удалось поспать всего три часа, когда сын Рори постучал в ее дверь и спросил разрешения войти. Закутавшись посильнее в одеяло, Лукреца зевнула и впустила мальчишку, который ровным шагом, словно маршируя под невидимые барабаны, вошел в комнату и поставил на тумбу у кровати миску с дымящейся кашей, тарелку с мясными колбасками и пол-литровую деревянную кружку с березовым соком, который Рори смешивала с чем-то (и это была большая тайна, которую она не могла разглашать) и подавала гостям на первое утро, проведенное в ее гопитале, после долгого пути. Она убедительно вечером просила выпить все до дна, чтобы быстро восстановить силы. Оставив завтрак, мальчик хотел выйти, но Лукреца остановила его, вложила в руку золотую монету, обменянную в порту Бош с огромной комиссией: при том, что одна золотая монета Маилиса имела равную ценность с такой же золотой монетой Випады, ей пришлось за одну местную отдать две собственные.
Не имеющая опыта в подобных путешествиях, девушка следовала своим знаниям и интуиции, которая никогда еще ее не подводила. Порой интуиция могла брать над ней верх, как сейчас: Лукреца была уверена, что такой малыш, который бегает по поручениям своей матери довольно часто и помогает гостям устроиться в гопитале, слышит и видит многое, а потому она не пожалела двух золотых из Випады, на которые можно было устроить неплохой ужин с выпивкой в столичном пабе, и спросила то, что ее интересовало:
– Как тебя зовут?
– Марс, – спокойно ответил мальчик, смотря в ледяные глаза Лукрецы.
– Я даю тебе это, Марс, в качестве аванса.
– Аванса за что? – недоверчиво глянул он на нее.
– За ту любопытную информацию, которую ты мне принесешь. Знаешь, меня очень интересует что-то, что поможет мне чуть больше узнать о вашем короле. Сможешь устроить?
Марс заметно расслабился, взял монету, сунул себе в карман, и, скрестив руки на груди, деловито продолжил:
– Что именно вы хотели бы знать?
– Его жизнь, какая молва о нем ходит – хорошо ли или плохо о нем отзываются люди, как он обращается со своими слугами, особенно с девушками.
– Если я узнаю что-то, что могу рассказать вам, то взамен?..
– Взамен я дам тебе еще две такие монеты, но только если информация для меня будет действительно полезна.
– Договорились, – мальчик вежливо улыбнулся ей, кивнул и вышел.
Марс был довольно смышленым мальчиком: он не стал давать ей те сведения, которые она могла узнать от любого человека, которого встретит за весь день, находясь в столице, и который захочет поделиться с ней информацией. Она была уверена в том, что шесть золотых монет, которых стоили ей места в торговом судне и в караване во время путешествия, будут не просто равны той пользе, которую она выручит у мальчишки, но еще и перекроют все прелести полученного доступа к торговым путям, которые закрыты для проезда туристам и даже важным гостям и известны лишь торговцам, имеющим особый статус как в Випаде, так и в самом Маилисе.
Лукреца еще никогда в жизни не делала ничего подобного: побег, первые договоры, сделки, основанные на денежном обмене – в этом собаку съел Диза, хотя он и был младше нее на целых семь лет. Раньше опрометчивые поступки, совершаемые им, приводили ее в замешательство и оттого злили. Но теперь она понимала. Морозный бора, сменяющийся западным ветром, который сопровождал их во время переезда по морю Неги, оставили место бризу в порту Бош; во время перехода с караваном им приходилось прятаться в пещерах от сильного шквалистого ветра, который местные называли эскизио[4]; и после того, как уставшего тела коснулись порывы фен[5], девушка наконец-то мысленно признала правоту и мудрость младшего брата, который сказал ей перед последним своим побегом: