— Подошва представляет из себя замкнутую полость, воздух входит и заходит под давлением моего тела через микроскопическое отверстие, образуя чарующие звуки.
— Нет! Эти звуки — потому что мы посетили места тайной силы!
(Слава в сапогах прохаживается по паркету того зала, где проходят чтения рассказов о Перми, чуть ли не звеня шпорами. Сапоги поют. А если перестанут петь, то нужно сказать:
— Сила временно покинула это место — она где-то на подзарядке.)
http://magazines.russ.ru/volga/2013/9/2g-pr.html
Опубликовано в журнале:
«Волга» 2013, №9-10
Нина Горланова, Вячеслав Букур
Белый кофе
Рассказ
Нина Горланова родилась в деревне Юг Пермской области. Окончила филологический факультет Пермского университета (1970). Работала лаборантом в Пермском фармацевтическом и политехническом институтах, младшим научным сотрудником в Пермском университете, библиотекарем в школе рабочей молодежи. Методист в Доме пионеров и школьников. Автор многих книг прозы и публикаций в толстых литературных журналах («Новый мир», «Октябрь», «Знамя», «Урал», «Волга» и др.). Замужем за писателем В. Букуром. Живет в Перми.
Вячеслав Букур родился в 1952 году в городе Губаха Пермской области. Окончил Пермский университет (1979). Работал редактором в Пермском издательстве, сторожем. Сотрудник газеты «Губернские вести». В соавторстве с Н. Горлановой пишет прозу, публикуется в толстых литературных журналах. Член Союза российских писателей. Живет в Перми.
Меж лиловых миров декораций они встретились: Георгий и Марта, главреж и будущий завлит. Кружево репетиции рвалось поминутно.
– Сцена – мировая гора, актеры на ней – боги!
А «боги» слушали и тряслись с похмелья.
Георгий сплетал рукой какое-то напряжение, будто хотел вытянуть из них вредные окислы:
– От вас должна идти сила к смертным!
– А в зал идет сила – я чувствую, – сказала Марта.
Знаю я. Отчасти ты, может быть, стукач. А другой частью ты хочешь ко мне прислониться.
Он вывел Марту на веранду – захотелось воздуху, после больницы часто кружится голова; через буфет, мимо Анны Феофановны, развертывающей перед внимательной гардеробщицей свою пьесу:
– С утра была я на изгаляции…
На воздухе – носом в небо – соловьино зарокотал о непросто-алкоголиках:
– …Широков, который Макбет, широк – я бы сузил! Брал он отгулы на два дня, чтобы прочесть том Стругацких – в эти дни не ел… Зато леди!.. Так играет Аркадину! Задыхается от невозможности вернуться в молодость. Петров – который полный, даже с грудью – гениальный комик! Мой сын его в первый раз когда увидел – смеялся так, что порвал рот.
Пора брать быка за рога.
– Марта! Был я на могиле Пастернака. Небо сожгло сосну возле могилы! Молния ударила в подслушивающее устройство!
Она прошептала:
– Я из семьи сосланных.
Это ей велели сказать? Или, наоборот, надо радоваться? Или телефонная трубка наскрипела ей про мое письмо Солженицыну?
– Вас будет атаковать драматург с запоминающейся фимилией: Недопил! У него ремарки во всех пьесах: «медленно седеет», «медленно бледнеет». Говорите, что…
– Что мммедленно седею…Ничего не значит ни ее юмор, ни евразийство в лице, а вот крылышкует в каждом движении – не оторвать глаз…
А сегодня видел во сне, как сошел с ума – оказался босиком на снегу и без голоса… Однако, вернемся к этому сну после, через сорок лет, когда Георгий вспомнит его в подробностях.
А пока идет семьдесят советский год. Читатель, если ты еще существуешь, вот что мы тебе скажем: ты снова попал в Фиалохолмск.
Наш Георгий Быков уже написал письмо Солженицыну! В это время власть всею своею силою кащеевой напала на Александра Исаевича. И главреж написал ему: предлагаю место завлита. «Прежний ушел в Псково-Печерский монастырь, пока послушник Ярополк – редкостное событие по нашим временам, но в Фиалохолмске вообще случается… Картошка у нас своя, мед дешев. Если тушенка Вам надоест (11 ящиков), привезу свежатины: у премьерши двоюродный брат в деревне».
Письмо, конечно, перехватили. Реакция была поэтапной. Сначала Георгия вычеркнули из очереди на машину, затем – из очереди на расширение жилплощади и выкинули из планов Фиализдата его книгу о житье-бытье городского театра …