— Обязательно быть такой стервой? — спросил Логнар, поглаживая кота.
Она проигнорировала его вопрос, не собираясь пояснять, насколько сильно ненавидела северянку, и посмотрела на компанию мужчин за столом. Конор, Хруго и Родерик торчали тут с полудня, развлекая себя выпивкой и игрой в карты.
— Сколько нам тут ещё торчать? — поинтересовалась Лета у чародея.
— Мы выступим, когда будем готовы.
— Скорее бы.
— Рвёшься в бой?
— Не люблю бездействовать.
— Но мы ведь готовы, — хмыкнула она. — Нам хватило пары дней, чтобы восстановиться.
— Мы ждём Хель. Они обещали прийти.
— И их всё ещё нет.
— Три дня. И выступаем.
— Наверное, им тоже требуется помощь. Как Кьярдалю, — Лета поглядела на крыши домов, казавшихся с такого расстояния ровно рассыпанной кучкой булыжников.
— У Хеля больше шансов, чем у Кьярдаля. Империя никогда хорошо над ним не надзирала. И тех, кто мог бы поднять мятеж, там хватает.
— Тогда три дня, — вздохнула Лета, привалившись спиной к ограде. — Если не помру со скуки раньше.
Дверь вдруг со стуком распахнулась. Все уставились на Торода, раскрасневшегося то ли от долгого пути до стены, то ли от чего-то другого. Он нашёл глазами стол и направился к нему.
— Я требую поединка. С тобой, — с ледяным презрением бросил он, нависнув над Конором.
— Чего?
— Поединок. Хольмганг. Как в древние времена.
Пауза.
Конор выбросил вперёд одну из карт, лишь однажды кинув взгляд на Торода.
— Хольмганг. Насмерть, — проговорил он. — Я не против. Но что за собака бешеная тебя укусила, позволь узнать?
— Мы оба исполнили своё предназначение. Ты нашёл кольцо. Я помог Логнару собрать войско. Я больше не могу ждать. Ты должен ответить за преступления.
Конор положил карты рубашками вверх и неспешно поднялся с места, испепеляя брата глазами.
— Я убью тебя. А потом вернусь и доиграю, — без какой-либо эмоции произнёс он. — Уже выбрал место или вместе прогуляемся, присмотрим чего?
1. Оврион — царь богов, верховное божество в пантеоне илиаров, владыка неба.
Глава 25. Хольмганг
Я не знал более братьев, столь непохожих друг на друга. Один — мудрость и мягкость, другой — хладнокровие и жестокость. Будто лёд и пламень.
Они боролись, но не за отцовский трон, а в угоду своей гордости и упрямству. Такие глубокие раны, какие они нанесли друг другу, никогда не заживают.
«Воспоминания»
Берси Скальд
Они решили сойтись за городом, на лесной опушке неподалёку от старой хижины лесника, которая давно наполовину вросла в землю. Место было тихое, как нельзя лучше подходящее для дуэли, хотя кое-кто был готов поспорить, предлагая поле перед Хальдарсвеном. Если Конор был настроен превратить их поединок в представление, то Тород, напротив, предпочёл обойтись без лишних свидетелей. Но за ними всё равно последовало некоторое количество зрителей. Конечно, услышав слово «насмерть», Лета встревожилась. Не то чтобы её как-то волновала участь Торода или даже Конора, но... Не то чтобы...
Привалившись плечом к сосне и наблюдая за тем, как братья разминались перед поединком, она думала, что ей совсем не хотелось видеть, как проливается кровь кого-то из них. Конор ошибался. Старые обиды по-прежнему живы, выныривая из памяти в самый неподходящий час. По крайней мере, у Торода, который прямо-таки рвался в бой, буравя глазами брата и ходя туда-сюда по размеченной территории.
Конор был спокоен. Усмехался, как всегда, прятал истину за безразличным полуживым взглядом, медленно вращал запястьями, разминая кисти.
— И как оно будет проходить? — спросила она у Логнара, переминавшегося с ноги на ногу рядом.
Беднягу опять мучили суставы.