– Коридором – кивнул я – Три минуты до выхода.
– Там ведь ад – без всякого страха заметил Рэк – Слышите хруст и хрип? Кажись кому-то хребет ломают. Месиво из гребаных тварей.
– Ага. Это нам и поможет. Что там Джоранн?
– Я в норме – хрипло ответила мне рыжая, медленно усаживаясь и первым делом хватаясь за дробовик – Дерьмо!
– Что видела?
– Маму.
– Как мило…
– Она била меня куском тонкого троса в черной изоленте. Хлестала по бедрам. Боль адская. А она била и говорила: «Только грязные шлюхи показывают в улыбке зубы! Ноги и губы надо держать сомкнутыми! Сомкнутыми! Только грязные шлюхи ходят в футболках с надписями! Бог создал для порядочных девушек скромные блузки с горловыми завязками! Сколько раз я тебе говорила – это грех! Грех! Грех! Не будь грязной! Не будь! Я очищу тебя!». Там было что-то еще… но я не запомнила. А вот этот момент прямо идеально. Этот и следующий – где я, изгибаясь от дикой боли, почти теряя сознания, хватая лежащий на столе нож – стол в тени, а на нож падает луч солнца. Я хватаю нож и одним ударом срезаю маме половину левой щеки – вместе с отвратительной черной родинкой размером с изюмину. Я ударила… и боль сразу исчезла… Я чувствую только жгучие слезы счастья стекающие по щекам…
– Мило – заметил я – Прямо даже пасторально. Счастливая семья. Подъем, гоблины! Время убираться из этой западни. Я иду первым. Остальные – как отрабатывали! И… эй! С-сука!
Ужом скользнувший вдоль стены любимец Лео Сквалыги рыбкой нырнул в окно. Ахнул от боли, явно встретив газон не ногами, а другой частью тупого тела. И тут же послышался торопливый топот – парень делал ноги. Первым оказавшийся у окна Каппа, опередивший орка на секунду, бесстрастно доложил:
– Бежит к деревьям. Резко свернул. Снова свернул. Бежит к нам.
Из-за окна послышалось панически-истеричное:
– Спаси-и-ите! Спаси-и-и! А-А-А-А!
И тишина…
– Его сожрала оранжевая тварь с огромной…
– Ему мандарин башку оторвал! – буркнул орк – Туда и дорога дебилу! Ну что?
– Отгребаем – кивнул я и помог оттащить от двери всякий старый хлам – кресло с рваной обивкой, металлический стол, боковину шкафа, несколько гремящих черепов и бейсбольную биту с надписью «Я почленяю!».
С той стороны имелся засов. Но если хорошенько постараться, то старую дверь легко можно отжать, а затем доломать. И мы получим проход в коридор, где сейчас происходило самое интересное. Всунув топор в щель между косяком и дверью, Рэк вопросительно воззрился на меня. Я замер у двери, отбратившись в слух. Не обязательно видеть происходящее. Даже по шуму можно очень многое понять.
Правда мне сильно мешал крикливый дебил по ту сторону двери:
– Ищите их! Золотой лидер обещал! Вы слышали его слово! Во имя злата! Вернем себе статус, Прикормы! Я звеньевой Тупло говорю вам, братья – только злато! И ничего больше нам не надо! И…
Грохнувший взрыв заставил дверь застонать и пойти трещинами, в которые начал втягиваться едкий дым пахнущий чьей-то паленой шерстью. Вздрогнув еще разок, дверь выплюнула на пол несколько соединенных кровавым комком десен зубов и оскорбленно затихла. Из коридора послышалось еще более громкое:
– Ноги! Мои ноги! В жопу злато! Верните мои яйца! Верните мои яйца! Братья!
Я кивнул орку. И, когда дверь с облегчением рухнула, выйдя в коридор, улыбнулся корчащемуся на полу калеке, зажавшему окровавленный пах:
– Приоритеты меняются, да?
– Я… – выдохнул тот, смаргивая кровь с век.
Закончить ему не дали – Хван коротко ударил пяткой по хрустнувшей переносице и Тупло замолчал. Ему повезло – он не видел упавший ему на шею меч Каппы.
Оглядевшись и убедившись, что этот участок первого этажа временно вымер, я устремился в сторону шума – там, у лестницы на второй этаж, явно что-то происходило. Мы продвинулись шагов на пятьдесят и этот путь оказался максимально легким и не затратным. Перешагивая через мертвых, добивая еще живых и перешагивая уже через них, мы двигались к лестнице, а я внимательно рассматривал этих громогласных «Прикормов».
Мужики. Мужики. Мужики. Все в стальной броне, все накаченные, все на какой-то мощной химии, что выражается в венах тянущихся бесконечными толстыми буграми даже по лицам. Из оружия – огнестрелы и холодное. Мы миновали три десятка трупов этих рыцарей, но я не заметил ни одного игстрела. А вот дробовики – да. Патроны – а эти славные малыши тут же перекочевывали к нам, хотя я не позволял сбавлять темпа продвижения – тоже не редкость. Короче – они вооружены только своим, но не системным вооружением. Прически – там, где сохранились лица, волосы или головы – выглядели однотипными. Что-то вроде очень длинного гребня идущего от лба по макушке и собранного под шлемами. Ну хорошо хоть не по спинам распускают свои гривы…