Великий Чертог был украшен с недюжинным великолепием, и воздух наполнял аромат множества роскошных блюд. Живот Арьи требовательно заурчал, и она попыталась вспомнить, когда в последний раз ей удавалось нормально поесть после пожара. С той ужасной ночи Арья пыталась двигаться вперед, пыталась делать все, что угодно, только бы не сидеть сложа руки и думать о случившемся. Не осталось ни единого тела, чтобы похоронить, и никаких костей, ожидавших благословения. Труднее всего Арье было свыкнуться с мыслью, что она даже не сможет как следует попрощаться со своими детьми, Эшарой, Ренли и Эйгоном.
Вновь ощущать себя вдовой после стольких лет было странно. Арья знала, что многие считали, будто они с Эйгоном ненавидели друг друга под конец, но это было не так. Их жизни были бы гораздо проще, если бы они могли испытывать ненависть друг к другу. Время и место были не совсем подходящими, но, когда Арья заняла свое место за огромным столом, она посмотрела на своих детей с твердой уверенностью, что ее последний брак не был ошибкой. Эйгон Таргариен был хорошим человеком, и, хотя она не была уверена в существовании Семерых Богов, Арья надеялась, что Дэйрон и Дейна сейчас вместе с ними с их отцом.
К горлу подкатил ком, и слезы обожгли ее глаза. Она осушила свою чашу, тут же приказав слуге наполнить ее, и перевела взгляд на центр стола. Эймон сидел прямо, уже отягощенный своим новым титулом, Рэйнис восседала по его правую руку, а Алисанна - слева. Арья никогда раньше не видела Рэйнис такой красивой, облаченной в бордовое платье, идеально сочетающееся с ее темными волосами. Ее улыбка была искренней, той самой улыбкой, которую Арья так часто видела, когда она была еще маленькой девочкой, словно из всего происходящего может выйти что-то хорошее. Она надеялась, что надежды Рэйнис оправдаются.
В отличие от Рэйнис, Алисанна была одета в небесно-голубое платье, и ее серебристые волосы были собраны в настоящую корону из кос, украшенных гребнями из оникса и сапфира. Алисанна никогда не была так же красива, как ее старшая сестра: вытянутые черты лица Старков делали ее лицо гораздо проще лица Рэйнис, также, как упрощали черты Арьи в сравнении с Сансой. Но даже если Алисанна и не была общепризнанной красавицей, в ней было что-то такое, что притягивало взгляд. Арья думала, что все дело в ее улыбке, всегда открытой и привлекательной, и сегодняшний день не стал исключением. Она наблюдала за тем, как Алисанна придвинулась к Брандону, и они начали о чем-то шептаться, прежде чем оба громко рассмеялись, а Рэйнис злобно зашипела в их сторону. Теперь между ее детьми была проведена невидимая линия, и Арья не знала, как от нее избавиться. До тех пор, пока Рэйнис и Эймон не оставят свою глупую идею о браке, она не думала, что сможет что-то с этим сделать. Брандон был убежден, что подобный союз даст Рэйнис ту власть, которой она всегда желала, но, по словам Алисанны, Рэйнис была не в состоянии справиться с подобным.
Семья Старков расположилась на почетном месте недалеко от них. Арья с трудом могла смотреть на ныне пустующий стол, за которым когда-то восседали Таргариены. Дейенерис решила не принимать участия в праздничных мероприятиях, и Арья не имела права осуждать ее выбор. Она осталась с Элинор, запертой где-то вместе со своим горем. Арья знала, что ее племянница с трудом справляется со смертью Рэйго. Несмотря на всю ярость, которую вызвал их союз, Элинор действительно любила его. Арья задумалась, оплакивала ли Рэйнис своего кузена и свою потерянную любовь? В последнее время ей становилось все труднее понимать ее, и Арью раздражало то, насколько неуверенно она теперь себя чувствовала рядом со своими же детьми. Хотя она никогда и не считала себя хорошей матерью, Арья всегда думала, что понимает своих детей так, как ее родители никогда не понимали ее. Теперь же, когда они повзрослели, Арья была в абсолютной растерянности, и желание извиниться перед Кейтилин и Недом преследовало ее почти постоянно.
Ее родители не прибыли на коронацию, прислав лишь письмо с сожалениями. Нед был болен, артрит приковал его к коляске, и он бы не выдержал такого длительного путешествия. Паника охватывала Арью каждый раз, когда очередной ворон прилетал с вестями из Винтерфелла, и каждый раз она боялась услышать, что ее отца больше нет. Даже будучи уже взрослой женщиной, Арья не могла представить себе жизнь без Неда Старка. На его месте сидели Робб с Джейн и их сыновьями. Вид окончательно поседевшей бороды Робба поразил Арью, несмотря на то, что они с Сансой уже давно жалуются на свои морщины и серебро, проскальзывающее в волосах. Годы не пощадили даже Брана и Рикона, и Арья задумалась, когда же они все успели постареть?
Это уже не наше время, осознала она, когда заиграла музыка. Наши дни прошли, и теперь мир принадлежит нашим детям.
- Они не готовы, - прошептала Арья, но никто не услышал ее слов.
Иногда ей казалось, что люди перестали слышать ее уже очень давно.
Она ждала, когда же Эймон поднимется, чтобы объявить начало танцам, но ее скромный сын оставался на месте, разговаривая с лордами и леди, которые прибыли, чтобы дать ему свое благословение. Арья наклонилась к Рэйнис и попросила, чтобы та напомнила Эймону о его обязанностях, но дочь лишь отмахнулась, настаивая на том, что Эймон в состоянии сам решать, что и когда ему делать. Раздраженно фыркнув, Арья перевела взгляд на другой конец стола и увидела, что Брандон с Алисанной уже поднялись со своих мест, направляясь к центру зала. Алисанна казалась малым ребенком в руках Брандона, но оба они двигались с невероятной грацией, которую, Арья была уверена, они унаследовали не от нее. Брандон прошептал что-то на ухо Алисанне, заставив ее расплыться в улыбке, и несколько мгновений Арья не могла оторвать от них взгляд.
Всё новые пары заполняли залу, и вскоре Арья потеряла из виду своих детей, затерявшихся в толпе. Она поднялась на ноги и направилась в сторону своих братьев, надеясь обрести в их обществе хоть какое-то успокоение среди всего этого безумия.
_____________________
На следующую ночь Джендри обнаружил ее в библиотеке. Освещенная лишь пламенем единственного факела, Арья восседала на массивном кресле, устремив взгляд в тяжелый фолиант в кожаном переплете, на страницах которого рассказывалась история Семи Королевств. Там, в нескончаемом списке королей, значилось имя Эймона, недавно записанное туда Великим Мейстером. Она провела кончиками пальцев по свежей надписи, и, когда Джендри опустился рядом с ней, ее глаза мгновенно упали на имена бывших правителей, найдя среди них запись о недолгом правлении Джендри Баратеона, первого его имени.
- Ты скучаешь по тому времени, когда был королем? - спросила она.
- Я правил всего две недели, и то во время войны. Трудно сказать, что это было приятно.
- Разве это бывает приятным?
- Мой отец находил все это весьма приятным. Разумеется, он скидывал все заботы на Джона Аррена и твоего отца, постоянно напиваясь и трахая шлюх, что, вероятно, и повлияло на его восприятие своего титула.
- Я не хочу, чтобы Эймон был королем, - выдохнула Арья, закрыв книгу. - Он не создан для этого, я всегда это знала.
- Он научится. Ты можешь ему в этом помочь.
- Что я знаю о том, как нужно быть королем?
- Ты была замужем за одним из них достаточно долгое время. - Джендри пожал плечами. - Никто в действительности не знает, как это, Арья. Все короли сомневаются и надеются, что их советники знают обо всем лучше, чем они сами.
- А если это не так?
- Остается лишь молиться о мире.
Она фыркнула.
- Мир. Я уже и не помню, что это такое. Мне кажется, что в каком-то смысле я всегда была на войне.
- Война, которую ты сотворила своими же собственными руками. - Он криво улыбнулся, заметив обиженное выражение на ее лице. - Мы слишком стары для ложной вежливости, разве не так? Было время, когда ты бы пронзила меня насквозь за одно только упоминание о подобном.
- Так и есть. - Она откинулась на спинку кресла, рассеянно смахнув прядь волос с лица. - Я думала об этом сегодня. О том, что мы уже немолоды.