Значит, Тина… Или ее любовник Женя. Впрочем, предположение легко проверить. К Тине можно заявиться без звонка. Она сломала ногу и уже целый месяц безвылазно сидит дома.
Глава 8
Увидав меня, Тина обрадовалась:
– Лампуша? Какими судьбами?
– Да вот, просто ехала мимо и решила заглянуть, не помешаю?
– Господи, – воскликнула Тина, – я тут совсем от тоски загнулась! От телика одурела. Лежу, читаю книги и офигеваю потихоньку. А ну пошли чай пить.
И она бодро двинулась по коридору, стуча костылями.
– Нога болит? – с сочувствием спросила я.
– Чтоб ей сгореть, – выкрикнула Тина, – просто сил больше нет!
– Так плохо? Ты обезболивающее прими.
– Она даже не ноет, – пояснила Тина, – зато чешется до умопомрачения. А как под гипс залезть?
– Спицу возьми, – посоветовала я, – длинную.
Тина на секунду замерла, а потом воскликнула:
– Лампуша, ты гений! И как только додумалась! Лично я пыталась зубочисткой орудовать, но она-то короткая.
Поболтав о том о сем и напившись чаю, я решила наконец приступить к делу: – Слышь, Тин, нет ли у тебя фотографии Леньки Сорокина?
Тинка удивленно заморгала:
– Можно поискать, а тебе зачем?
– Секрет.
– Ну скажи, – заныла Тина.
– У него же день рождения в июле.
– И что?
– Я задумала ему подарок сделать, очень оригинальная идея в голову пришла, но нужен снимок.
– Кружку, что ли, с фоткой?
– Нет.
– Майку?
– Лучше поройся у себя в альбоме. Помнишь, на его прошлые именины нас снимали всех вместе. Мой снимок испорчен, я на него какао горячее пролила, а твой жив?
Тина схватила костыль, я налила себе еще чаю и положила варенье. Сейчас такой огромный выбор джемов, каких только нет, от клубничного до ананасового, но ничто не может сравниться с домашними заготовками.
Раздался мерный стук, Тина притопала назад, держа довольно толстый том в ярко-красном переплете.
– В самом конце, – деловито сообщила она, перелистывая толстые страницы, – во, нашлись.
Я принялась внимательно изучать карточки. Правильно, все они имеют отношение к Ленькиному празднику. Вот он получает из рук Тины коробку, вот изображение огромного, «трехэтажного» торта, а это я, как всегда, взлохмаченная, с бокалом шампанского в правой руке и куском соленого огурца в другой. Большой, общей фотографии, сделанной перед входом в ресторан, не нашлось.
– Слушай, а тебе разве не дали снимок, где все вместе маячат на крыльце? – тихо спросила я.
– Был такой, – кивнула Тина, – дальше смотри.
Я перевернула лист. Глаза наткнулись на пустое место, потом переместились чуть ниже. Тинка в красном купальнике стоит на большом камне, вокруг плещется море. Серия «Веселый день рождения» закончилась.
– Где же фотка? – поинтересовалась я.
Тинка недоуменно пожала плечами:
– Так здесь была.
– Нету.
– Ага.
– А куда она подевалась?
– Фиг ее знает. Возьми другую, ту, где Ленька со мной снят.
– Не пойдет.
– Почему?
– Он там в профиль. Кто же мог взять снимок?
– Понятия не имею.
– Ну подумай, может, сама кому дала?
– Да зачем бы? – справедливо заметила Тина. – Кому он, кроме нас, интересен?
– Вспомни, с кем ты альбом смотрела в последний раз?
– С тобой.
– Это сейчас, а раньше?
Тина призадумалась:
– А ни с кем. Женька туда фотки с нашего отдыха доложил, мы на Гоа отдыхали, в Индии, с тех пор никто альбом не трогал. Ой, на Гоа так классно! Прикинь, песок белый-белый, мелкий, словно пыль, вода тридцать пять градусов…
С горящими глазами Тина принялась живописать красоты индийского штата, живущего за счет туристов. Я слушала ее вполуха, старательно изображая на лице интерес, но в голове крутились совершенно посторонние мысли, поверьте, они не имели никакого отношения к Индии.
– Ой! – вдруг остановилась Тина. – Женька то фото с Ленькиного праздника взял! Точно! Ему там интерьер понравился. Он где интересную мебель или антураж видит – тут же хватает…
Значит, Женя. И зачем это ему понадобилось, а? К чему было вырезать лицо Галки?
– Скажи, – весьма невежливо перебила я Тинку, – твой муж по-прежнему работает дизайнером?
Тина прищурилась:
– Ценю твою деликатность, но Женька никогда не был моим законным супругом, и мы, кстати, разбежались! Ты забыла? – А мне никто не говорил про ваш разрыв! – удивилась я.
Тина ухмыльнулась:
– Встречаемся-то раз в год, все некогда поговорить по-человечески. Мы, кстати, остались друзьями, делить нечего было. Женька милый, но мне не подошел.
– Так он дизайнер или нет? – повторила я вопрос.
– Пашет в большой фирме, – кивнула Тина. – «Стройкварт» называется, а что?
– Дай мне его телефон, одна наша подруга хочет дизайн-проект заказать.
– Ладно, – кивнула Тина. – Женька на проценте сидит, чем больше клиентов, тем выше заработок. Тебе благодарен будет. Где же его визитки? А, вот, держи.
Поболтав для приличия еще полчасика, я вышла во двор, села в машину и принялась разглядывать небольшой глянцевый снимок. Да простят меня люди, профессионально занимающиеся оформлением квартир, но определенная часть этих специалистов сумасшедшие. Нет, нет, вы меня поймите правильно, гвозди они не едят, голыми по улицам не бегают и по большей части выглядят мило и интеллигентно. Просто у них совершенно особый взгляд на мир, иной, чем у нас, простых смертных, и подчас это доставляет некоторые неприятности. В прошлом году мы, собравшись с духом, сделали ремонт. О том, что пришлось пережить, вспоминать сейчас категорически не хочу. Может, когда-нибудь и расскажу вам эту историю. Но не о тягостных отношениях с ближнезарубежными гастарбайтерами идет сейчас речь. Катюша решила украсить квартиру как можно лучше и позвала дизайнера. Нам всем хотелось иметь функциональный шкаф в прихожей, но там из-за несущей стены образовалась странная ниша, поэтому ничего из готовой мебели нам не подошло, отсюда и желание сделать гардероб на заказ. Пришедший к нам парень назвался Сашей и коротко спросил:
– Что хотите?
Мы, перебивая друг друга, принялись излагать требования. Дизайнер кивал головой, через полчаса он заявил:
– Мне все ясно.
Мне понравилось, что специалист неразговорчив, еще лучшее впечатление Саша произвел на нас, когда принес эскиз. Все пришли в полнейший восторг, и Юля потребовала:
– А еще нужны экраны на батареи, деревянные.
– Хорошо, – снова коротко ответил юноша.
Спустя оговоренный срок, день в день к нам явились мастера, восхитительно трезвые и замечательно скромные. Они не просили чая, кофе, обеда, ужина, не делали перерывов на перекур, быстро завершив работу, замели за собой всю грязь. Мы с замиранием сердца осмотрели шкаф, показавшийся нам красивым, как античный храм. Потом Сережка решил открыть дверцу и не сумел уцепить ручку. Следом за ним неудачные попытки предприняли Катюша и Юлечка.
– Идиотство, – вспылила последняя, – эти ручечки тоньше спички, их только гномик с крохотными пальчиками удержит.
– И экраны не открываются, – подхватила я, – на них вообще нет никаких ручек.
Вновь был вызван Саша.
– Что-то не так? – хмуро спросил он.
– Все чудесно, – заверили мы его хором, – только ручки замените.
Саша покачал головой.
– Вы же подписали дизайн-проект! Я его показывал.
– Никаких претензий, – заверил его Сережа, – мы готовы доплатить, просто не разобрались сразу, прибейте другие.
– Нельзя, – лаконично сообщил Саша.
– Почему? – удивились мы.
– Дизайн шкафа разрабатывался вкупе с деталями, любое новшество нарушит целостность картины!
– Наплевать, – вскипел Сережка, – гардеробом невозможно пользоваться.
– Нет, испортится эстетика, – стоял на своем Саша.
Сережка открыл было рот, чтобы заорать, но я вклинилась в разговор:
– И экраны невозможно снять.
– Зачем их убирать? – искренне недоумевал Саша. – Пусть висят себе.