– А почему Галя тогда у экстрасенса лечится? – недоумевал Вовка.
– По-моему, ей просто нечем заняться, – фыркнула Катюша, – вот она дурью и мается.
Честно говоря, я была с ней солидарна. Галка вполне может найти себе работу, раньше она оправдывала свое безделие просто: «Я воспитываю дочь».
Но Алисе недавно исполнилось семнадцать, провожать в школу и таскать в спортивную секцию девочку больше не надо, тем более кормить из бутылочки и менять ей пеленки, самое время выйти на службу, но теперь, как выясняется, работать ей мешает вегетососудистая дистония.
На следующий день, около полудня, Галка позвонила мне и плаксивым голосом завела:
– Слышь, Лампа, ты что делаешь?
– На рынок собираюсь, – сообщила я чистую правду, – картошки надо купить, моркови, лука, а то суп сварить не из чего.
– Отвези меня к врачу, – простонала Галка.
– Я?
– Ты.
Мне страшно не хотелось встречаться с Галкой, поэтому я весьма невежливо заявила:
– У вас же своя машина есть.
– Ага, Ленька на ней уехал, работа у него!
– Так сегодня суббота! – отбивалась я изо всех сил.
– Ну и что? – бубнила Галка. – У него какой-то аврал! Укатил в семь утра, а бедная больная жена топай к доктору на своих двоих!
– На метро можно добраться.
– Мне от подземки дурно.
Кто бы спорил, мне там тоже не нравится, но я езжу под землей без писка, когда многострадальный «жигуленок» в очередной раз ломается.
– Такси возьми, – в порыве вдохновения посоветовала я.
– Там всегда воняет бензином, – взвизгнула Галка, – вот ты какая! Больная, умирающая подруга просит помочь, и что в результате? Ладно, спасибо, я, конечно, сегодня к доктору не попаду, курс лечения прервется, мне станет хуже, но ничего, в моей жизни было много испытаний, вынесу и это…
– Ладно, – сдалась я, – приезжай, отвезу тебя.
– Лампа, – укоризненно воскликнула Галка, – ведь я объяснила, что не могу пользоваться общественным транспортом, тебе придется приехать за мной!
Начав делать доброе дело, невозможно остановиться. Покорившись судьбе, я завела «шестерку» и покатила к Галке. В душе медленно закипала злость. Уж не так далеко мы живем друг от друга, Сорокина могла и пешком дойти.
Галка стояла у подъезда. Она выглядела замечательно: бежевые брючки и светлая маечка, выгодно подчеркивающая розовый цвет лица, на ногах элегантные туфельки с маленькими золотыми пряжками. Я невольно глянула в зеркальце, прикрепленное к крылу «шестерки», и, отметив, что цвет моей кожи напоминает кожуру перезрелого кабачка, вздохнула.
– Отлично смотришься!
– Да что ты, – замахала руками Галка, – одной ногой в могиле стою, но ведь нельзя же расслабляться, вот, сбегала вчера к косметологу на массажик. На другие более действенные процедуры времени совершенно нет, я же несчастная домашняя хозяйка!
Вымолвив эти слова, Галка вытащила кружевной платочек, украшенный буквами «ГС», поднесла его к лицу, чихнула раз, другой и заныла:
– Аллергия меня просто доконала, умираю!
Под ее неумолчные стоны я покатила вперед и, доехав до конца улицы, поинтересовалась:
– Рулить-то куда?
– На проспект Рукавишникова, – спокойно заявила нахалка.
Я выпустила руль.
– Куда?
– У тебя уши болят? – обозлилась Сорокина. – Я только же сказала! На Рукавишникова!
– Но нам придется ехать через Садовое кольцо, можем в пробку попасть! Может, тебе лучше на метро?
– Ничего, – мотнула головой Галка, – Ленька на работе, бабка с Алисой на дачу укатили, я совершенно свободна.
И как следовало отреагировать на подобное заявление? Вытолкать наглую Сорокину из машины и отправиться заниматься собственными делами? Ей-богу, Галку следовало проучить! Но, к сожалению, у меня окаянства не хватило, и я, сцепив зубы, продолжала ехать вперед.
Тихое попискивание мобильного нарушило молчание.
– Алло, – недовольно произнесла Галя. – Ну, какой адрес дали, по такому и еду! Разве я дура? Ладно, проспект Рукавишникова, дом…
Потом она бросила трубку в сумку и сердито протянула:
– Уроды!
– Кто?
– Да эти! Сообщили адрес, дом переврали, квартиру тоже!
– Мы не туда едем?
– Кати на Рукавишникова, – буркнула Галка. – Хорошо хоть название проспекта не спутали. Во народ! А если бы у меня не было мобильного!
– Но он же есть, – я решила прекратить стоны.
– Ага, а кабы нет?
Суббота пошла прахом. Несмотря на выходной день, в городе было полно пробок, на место я, не слишком лихой водитель, добралась, лишь когда стрелки приблизились к цифре 2. Галка упорхнула в девятиэтажную башню, а я осталась сидеть в машине. Время тянулось, словно жвачка. Сначала я просто слушала радио, потом сбегала в ларек, купила идиотский журнал, рассчитанный на безголовых куриц, и стала изучать статьи на животрепещущие темы… «Он изменил. Стоит ли гнать мужа вон», «Как довести мужчину до загса», «Возможно ли достичь гармонии в браке», «Фаршированная курица за десять минут», «Раки под майонезом – лучшая закуска».
Перелистав тяжелые глянцевые страницы, я вконец обозлилась: люди, выпускающие это издание, считают, что основной целью любой особи женского пола является замужество. Получив же заветный штамп в паспорте, молодой супруге следует на всю жизнь приковаться к плите и отходить от нее только для того, чтобы прыгнуть в постель. В журнале содержалось много советов на сексуальную тематику.
Промаявшись в машине около двух часов, я принялась названивать Галке на мобильный. «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети», – заталдычил механически-равнодушный голос. Я вышла из машины и села на скамеечку возле подъезда, лениво разглядывая двор. Май в этом году выдался необычно теплым, даже жарким. В песочнице с криком возились малыши, их мамаши упоенно вязали, сидя на скамеечках. Стайка подростков пыталась привести в рабочее состояние мотоцикл, сделанный еще при царе Горохе. Некоторое время я сидела на лавочке одна, потом около меня остановилась толстая баба с давно не мытой головой, она держала за руку крохотную девчушку лет пяти.
– Иди, Лидка, поиграй с ребятами, – буркнула мамаша и плюхнулась на сиденье.
Скамеечка жалобно заскрипела, до моего носа долетел крепкий запах пота. Девчоночка, весело подпрыгивая, побежала по дорожке.
– Хоть дух переведу, задолбалась совсем, дома сидючи, – громко, с некоторым вызовом, заявила баба.
Она явно рассчитывала, что я вступлю в разговор, но мне совершенно не хотелось болтать с «родной сестрицей» Галки, поэтому я просто отвернулась.
Бабенка поерзала, добыла из сумки книжку и погрузилась в чтение. Я скосила глаза и выхватила кусок текста. «Амалия, одетая в белое платье, сгорала от стыда. Граф уверенным шагом подошел к молодой женщине и рывком разорвал свадебный наряд. Амалия попыталась прикрыть бесстыдно обнаженную грудь…» Мне стало смешно. Ну как можно с серьезным видом глотать такую ерунду? Хотя толстуха с сальными волосами, наверное, представляет себя на месте Амалии. Это на ней, а не на главной героине граф сейчас рвет в клочья гипюровые тряпки.
Тут прискакала назад дочка книголюбки и завела:
– Мам, когда ты мне купишь хомяка?
Бабища молча смотрела в книгу.
– Мам, хочу хомячка!
Туша спокойно наслаждалась романом.
– Мам, – не успокаивалась девочка, – ты что, не слышишь?
– Слышу, – эхом отозвалась тетка, – чего надо?
– Хомячка купи! Хочу хомячка!!!
Мать с глубоким вздохом захлопнула растрепанный томик в бумажной обложке и ответила:
– То тебе, Лида, хомячка, то братика подавай! Ты уж определись, кого больше желаешь!
– Хомячка, – всхлипнула девочка.
– А вчера хотела братика, – рявкнула гора сала, – ну куплю я тебе грызуна, и чего? Станешь потом ныть: «Отдавай мыша, хочу мальчика». И ваще нам домой пора!
– Может, и братика, и хомячка завести, – задумчиво протянула Лида, – чем же они друг другу помешают?