- Я им сказал, что нам нужен исследовательский центр, и мы его получили прямо на тарелочке.-Халбет махнул рукой в сторону холла. Холл был чист и тих. Как больница. Проходя мимо открытых дверей, я заглядывал в комнаты. Люди в своих белоснежных лабораторных костюмах голливудского покроя выглядели чистенькими, симпатичными, серьезными и занятыми. Говорили они шепотом. На каждой двери была табличка: "Управление исследованиями", "Физика", "Органическая химия"", "Неорганическая химия", "Электротехника", "Механика". Это были отдельные лаборатории.
- Каждая группа сидит в своем садке, как особая порода кроликов. Мы тут разводим только чистые линии, а вы знаете, что случилоcь с собаками колли в результате инбридинга? Носы у них витягивались, а черепа суживались, пока все мозги не вылезли через уши. Ужасно, ужасно! А что делать? Все хотят есть, у всех семьи.
Настырный молодой человек остановил доктора Халбета.
Он был страшно возбужден. "Знаете чего?"-спросил он совсем по-детски.
- Чего? - осведомился Халбет.
- Никогда вам не догадаться,-сказал юноша.
- О чем?-спросил Халбет.
- Мы получили прибор, который может делать по шестьсот анализов в день!-глаза юноши сверкали.
- Очень мило. Доктор Фэрли - доктор Леттер. Доктор Леттер ведает у нас теоретическими изысканиями.
Я сказал: "Хелло!", и Леттер затарахтел:
- С помощью старого спектрографа мы еле-еле выжимали двести жалких анализов в день. Теперь мы дадим шестьсот! Какой материал! Какой материал!
- Очень мило,- повторил Халбет.- А не думаете ли вы, что можно добиться и тысячи! Это дало бы повод для чудненькой статейки!
Мысль о таком изобилии данных ошеломила Леттера, и он, бормоча что-то невнятное, побрел в сторону холла.
Халбет повернулся ко мне.
- Оборудование! Проклятое оборудование проклятой Научной Показухи! Всякий раз, как они садятся в галошу, они, начинают вопить о необходимости приобретения новых сложных машин и приборов, достаточно больших, чтобы за ними можно было спрятаться. - Я засмеялся.
- Не смейтесь!-сказал Халбет.-Именно таким путем мы получаем государственные заказы. Еще бы! Мощные циклотроны и компетентные люди, которые на них работают! Господи! Упаси нас от компетентности! Хоть бы одного чокнутого сюда! Прошлым летом я прочел им лекцию о роли индивидуальности в науке, так на следующий же день семеро из них явились в куртках яхтсменов! - Он привычно зажмурился и снова потащил меня в свой кабинет.
- А знаменитости у вас есть?-спросил я.
- По имени?
- Ну, пусть по имени.
- Ого! Вы думаете, доктор Фэрли, что у нас тут нет больших имен?-Я любовался письменным столом доктора Халбета: ни клочка бумаги, пепельница лежала, как лилия на безмятежной поверхности пруда. Он заметил мое любопытство.
- Моя секретарша прочла в "Форчуне", что большие шишки "там наверху" (она обожает это выражение "там наверху") всегда подтянуты и стараются производить впечатление ничегоне делающих.
Пару лет назад, на собрании Совета директоров... Я ведь. член Совета. Вам известно, что я глава Совета директоров научных исследовательских институтов?-Я сказал, что мне это известно, а он пробурчал, что польщен, так как, очевидно, не зря проработал сорок лет.
- Так вот, на заседании Совета,-продолжал он,-меня спросили, почему у нас не работают люди с большими именами, которые придали бы лаборатории нужный шарм. Им хотелось ввести систему "звезд", как в Голливуде. И я нашел Коула и Харта-лауреатов Нобелевской премии. Теперь в нашей лавочке есть собственные лауреаты.
Я слышал о Коуле и Харте. Лет двадцать назад они сде.лали отличную работу по гормонам. Помнится, видел их портреты: сюртуки и бороды. Нобелевские лауреаты старой школы. Почтенные, не то, что нынешние молокососы. Но какого черта .они тут делают?
- Они же глубокие старцы?-спросил я.
- Есть немножко, - ответил Халбет.
- И они ведь биологи, а у вас...
- Биологи, а как же! - сказал Халбет. - Но, во-первых, Совет директоров в этом не разбирается, а, во-вторых, Коул и Харт пережили свою славу, и я купил их по дешевке. Но самое смешное, Фэрли, что старые перхуны оказались настоящей золотой жилой.
Я намекнул, что вот уже двадцать лет, как Коул и Харт не напечатали ни одной статьи, и спросил, не собираются ли они родить что-нибудь в ближайшее время.
- Разумеется, нет,-сказал Халбет,-но вы послушайте, что я вам расскажу! Наша лаборатория основана почти цели:ком на средства военного министерства. А министерству нужна компетентность. Не блеск, не способности, а компетентность. Компетентность означает, что в вашем заведении есть люди с академической подготовкой, способные работать в областях, затрагиваемых контрактом. Такие, что их ученые степени печатаются даже на квитанциях прачечных. Элита "мозговых групп". Военное министерство обожает выражение "мозговые группы" и с ним готово проглотить что угодно.