— Как? На ночь глядя?! — воскликнула Равская.
— А что касается вас, Ирина Андреевна, то… вам, по всей видимости, придется не только проследовать в управление, но и на некоторое время задержаться там.
— Надолго, позвольте узнать?
— Пока не закончится следствие.
— А потом?
— Вашу дальнейшую судьбу решит суд.
— В чем же, интересно узнать, я обвиняюсь?
— Валютные операции. Кроме того, вы виновны, и я постараюсь это доказать, в смерти Селивановой. И, наконец, вы склоняли не очень устойчивых в моральном отношении людей к легкомысленному поведению, скажем так.
— Это преступление?
— Да, если вы делали это с целью получить выгоду. И вы ее получали.
— Это надо доказать.
— Буду стараться, Ирина Андреевна, буду стараться. Евгений Федорович, — повернулся Демин к метрдотелю, — вы не сможете нам такси организовать? А то, боюсь, мы все в одну машину не поместимся.
— Нет ничего проще.
В здании было уже пусто. Только дежурный сидел за стеклянной перегородкой, склонившись над пультом с лампочками, кнопками, рычажками. Демин, не останавливаясь, кивнул ему и быстро направился к себе в кабинет, увлекая за собой четырех женщин. Допросить их надо было только сегодня, хотя бы наскоро, записать основные показания. Уточнить, снова вернуться к деталям можно завтра, послезавтра, через неделю. Потом будут и подробные допросы, и очные ставки друг с другом, с томящимся где-то Татулиным, кто знает, возможно, появятся новые действующие лица, но это все будет потом.
Демин открыл дверь своего кабинетика, распахнул ее пошире, пропустил всех вперед, сам вошел последним.
— Прошу садиться, граждане дорогие. У меня не столь просторно, как в ресторане, но что делать! Да, можете пока раздеться, вешалка за тем шкафом… Она, правда, не рассчитана на такое количество гостей, но ничего, для пользы дела потерпит.
— Вешалка, может быть, и потерпит, — передернула плечами Равская. — Будем ли мы терпеть… Я, например, не намерена. Надеюсь, извинения вам придется принести раньше, чем…
В кабинет вошел Кувакин.
— Валя, там парнишка тебя спрашивает… О Селивановой что-то толкует. Нужен мне, говорит, следователь, который занимается Селивановой.
— Он что, из этой же компании?
— Вряд ли… Непохоже.
— Тащи его сюда. Чего ему там одному скучать.
Через минуту в дверь осторожно протиснулся длинный тощий парень с загнанными, красными глазами. В руках он держал мокрую кроличью шапку, с пальто капала вода — видимо, не один час он дожидался следователя в такую погоду.
— Проходи, парень, — сказал Демин. — Давай знакомиться. Моя фамилия Демин. Мне сказали, ты искал меня. Выкладывай, в чем дело?
— Понимаете… — Парень оглянулся, посмотрел на женщин, не решаясь заговорить при них. Встретившись глазами с Равской, он нахмурился, будто вспоминал что-то, потом кивнул, негромко поздоровался. — Простите, я вас сразу не узнал, — добавил он.
— А я тебя и сейчас не узнаю, — ответила Равская.
— Ну как же… Помните, нас Наташа познакомила… Мы случайно на улице встретились… Помните?
— Обознались, молодой человек.
— Позвольте, Ирина Андреевна, — вмешался Демин, — разве вы не знали Наташу?
— Не знаю, о какой Наташе он говорит.
— О Селивановой, — ничего не понимая, сказал парень.
— Не помню столь приятного факта в своей биографии, как знакомство с этим молодым человеком. — Равская отвернулась.
— Ну это уже неважно, — сказал Демин. — Коля, ты заполняй пока бланки, а я с товарищем потолкую в коридоре.
Они вышли, сели на жесткую деревянную скамью недалеко от дежурного. Гулкий пустой коридор, освещенный несколькими маленькими лампочками, казался длинным и угрюмым. Воняло хлоркой, сыростью, мокрыми досками пола — видно, уборщица была совсем недавно.
— Как тебя зовут? — начал Демин.
— Костя. Костя Гладышев. Понимаете… А был в квартире, где жила Наташа, и мне сказали… В общем, мне все сказали… Там у нее сосед, Анатолием зовут… Он наказал, чтобы я обязательно к вам подошел… Сказал, будто вы расследуете это дело… А раньше я не мог… Не мог, и все.
— Понимаю. Раньше меня здесь и не было. Молодец, что пришел. Как ты думаешь, почему Наташа так поступила?
— Понятия не имею! Никаких причин! Может быть, вы знаете? Скажите, почему именно она?! Мало ли людей, которым просто необходимо покончить с собой, чтобы хоть что-нибудь сделать полезное!
— Ну ты, Костя, даешь! — крякнул Демин. — Спрашиваешь, почему именно она… Видишь ли, дело в том, что не только она. Те дамы, которых ты видел в кабинете, все эти солидные, ухоженные дамы каждый день немного кончали с собой, если можно так выразиться. Все они самоубийцы. Правда, я не уверен, что они знают об этом. Им еще предстоит узнать. И твоя знакомая, с которой ты поздоровался, тоже самоубийца. Она пошла на самоубийство, надеясь на этом хорошо заработать. Да еще и других с собой потащила. Организовала этакое коллективное мероприятие. А Наташка твоя все приняла слишком всерьез…