— Снег сыплет не переставая с того дня, как я сюда приехал, — сказал Шон. — Тут сугробы высотой три фута, и я не думаю, что снег когда-то перестанет идти.
— Видно, там очень холодно. — Майк театрально передернул плечами.
— О, — фыркнул Шон. — Это даже не холодно! Словами не выразить это чувство! На мне под курткой два свитера!
— Если ты на секунду сможешь взять себя в руки и не жаловаться, расскажи, какая там обстановка, — сказал Майк. — Тебе удалось осмотреть землю и гостиницу, несмотря на твои незавидные обстоятельства?
Майка трудно было сбить с толку. Шон вздохнул и начал рассказывать:
— Да, мне удалось все осмотреть. Место хорошее. Много деревьев, много открытого пространства. И, кто бы мог подумать, неба! Надо выбраться из города, чтобы оценить, какое здесь небо!
— Да, я тоже обнаружил, что небо может быть огромным, когда мы с Дженни были в…
Пристально глядя на брата, Шон задумался о том, что могло произойти между ним и Дженни Маршалл, сотрудницей их компании. Дженни была художницей. Майк никогда не говорил об этом, и, прежде чем Шону удалось разговорить брата на тему его разрыва с подругой, ему пришлось уехать в Вайоминг.
— Что-то подсказывает мне, что ты скрываешь от меня правду, — поддразнил брата Шон, решив, что после возвращения он пойдет выпить с ним пару кружек пива, и тут уж брат не сумеет отвертеться.
— Может быть, но ты об этом не узнаешь, — ответил Майк. Его сейчас гораздо больше интересовал их новый проект. — Как выглядит гостиница?
— Большая, холодная, пустая, — разочарованно вздохнул Шон. Он еще раз огляделся вокруг и уточнил: — Предыдущий владелец оставил какую-то мебель на первом этаже, но спальни должны быть обставлены заново. Там нет ни кроватей, ни стульев, ни столов, ничего!
Он бросил взгляд на потертый кожаный диван и два кресла, стоящие перед камином в холле. Шону не нравилась эта мебель, но он был рад, что, раз уж он и Кейт застряли здесь на какое-то время, у них была возможность посидеть не только на полу.
— Это ничего страшного, — возразил Майк, — нам все равно пришлось бы переделывать спальни так, как нам этого хочется.
— Верно. А фундамент у здания хороший. Но все равно надо сделать очень много, чтобы превратить гостиницу в площадку для «Лесной гонки».
— А Кейт Уэллс справляется с работой?
— Она так считает, — пробормотал Шон.
Он еще никогда не встречал женщину, настолько уверенную в своих способностях. Равно как он никогда не встречал человека, готового спорить с ним из-за каждой мелочи. Он больше привык к людям, которые работали на него. Но эта женщина считала, что она здесь главная, и ему предстояло рано или поздно дать ей понять, что это не так.
— Как бы то ни было, — продолжил Шон, — здесь сто пятьдесят комнат для гостей, и ремонт должен быть сделан в каждой из них.
Майк нахмурился:
— Если мы решим реализовать твою идею про нашу собственную игровую консоль в гостинице, то нам потребуется больше комнат. Рядом есть другие отели?
— Нет. Мы в десяти милях от ближайшей гостиницы. Это маленький городок, где есть две гостиницы и один мотель на выезде из города.
Майк нахмурился еще сильнее.
— Шон, мы не можем устроить большую конференцию, если людям негде будет остановиться. — Он вздохнул и добавил: — И не утверждай, что мы разобьем для гостей палатки.
Шон рассмеялся:
— Если я люблю ходить в походы, то это не значит, что мне нравится, когда посторонние живут в палатках на нашей территории. В двадцати пяти милях отсюда есть город побольше, там достаточно гостиниц. — Именно в том городе Шон и остановился в уютном дорогом отеле, где бы он хотел оказаться прямо сейчас. — А у Кейт, нашего подрядчика, есть другое решение этой проблемы.
— А что она предлагает? — Майк взял в руки чашку и с наслаждением сделал глоток кофе.
Шон недовольно уставился на своего брата:
— Ты пьешь капучино? В то время как я мерзну здесь?
Майк ухмыльнулся и сделал еще один глоток.
— Я пью его за твое здоровье!
— Спасибо! — Голос Шона был пропитан сарказмом, но он знал, что это не произведет на Майка никакого впечатления.
Да и с чего бы? Его старший брат был в своем офисе в Лонг-Бич, в соседнем доме была кофейня, а на соседней улице — их любимый бар, из окон открывался чудесный вид на океан, и, что самое главное, Майк сейчас не отмораживал себе уши в Вайоминге.