Гиммлер, идеолог партии, и Гейдрих, прекрасный организатор, опутали все земли Германии сетью секретных полицейских агентов и поставили ее на службу Гитлеру и себе. Эта сеть дублировала официальные организации и их функционеров. Вскоре Гиммлер и Гейдрих контролировали уже тайную полицию не только Пруссии, но и всей Германии.
И вот Геринг решил вступить в союз с ними. Рудольф Дильс встревожился. Он вступил в открытый конфликт с СС, и его вскоре убрали. Хорошо зная методы работы этой организации, он бежал в Англию. Тем не менее власть Геринга над полицией еще не была уничтожена – он был готов к решительной схватке. Дильсу было разрешено вернуться в Берлин, а указом от 9 ноября 1933 года позволено носить форму штандартенфюрера СС, в знак того, что соглашение достигнуто и прошлое предано забвению.
Но тайная борьба не закончилась. Гейдрих продолжал подкапываться под другие службы и создавать свою сеть. Его поддерживает министр внутренних дел Вильгельм Фрик, мечтающий объединить полицию всех немецких земель. Герингу приходится уступать, дюйм за дюймом, ибо он нуждается в Гиммлере, Гейдрихе и СС для борьбы с Ремом и его растущими СА. Штурмовики причиняют полиции все больше беспокойства и тревог, маршируя по городам Германии в темных колоннах, впереди которых идут барабанщики и горнисты, и громко крича о необходимости новой революции.
В апреле 1934 года Гиммлер достиг своей цели – 10-го числа, в сопровождении Гейдриха и Геринга, он посещает штаб-квартиру гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе, 8. Он только что получил контроль над тайной полицией Пруссии. Рудольф Дильс уволен и назначен правительственным резидентом в Кельне. К 20 апреля Гиммлер и Гейдрих обрели контроль над всем аппаратом секретной службы в Германии. Гиммлер и Гейдрих разделили роли и функции: рейхсфюрер стал главой и инспектором государственной тайной полиции (гестапо), а Гейдрих, как представитель фюрера, возглавил руководство администрацией гестапо. Гейдрих сохранил за собой руководство СД, которая стала официальной разведывательной службой партии. Таким образом, в подчинении у Гиммлера и Гейдриха оказалась полицейская служба, контролировавшая всю Германию и нацистскую партию.
«Теперь репрессии только усилятся», – писала газета «Национал цайтунг». Чтобы подчеркнуть, что за СА тоже будут следить, газета сообщает: «Термин «враги народа» относится не только к агентам большевиков и агитаторам. Он включает в себя и тех, кто словом или делом ставит под угрозу само существование рейха, не важно, какими бы намерениями они ни руководствовались».
Далее автор статьи пишет о репрессиях, не оставляя камня на камне от слухов о том, что режим в предыдущие месяцы несколько смягчился: «Сразу после революции наши враги не подвергались особым гонениям. В первые недели наблюдались лишь отдельные случаи жестокого обращения с ними, но теперь всякого рода агитаторам, клеветникам, саботажникам и любителям позлословить грозит не только предупредительное заключение в концлагерь на сроки разной продолжительности. Оно их не слишком пугало, но теперь все изменится. Мы не будем никого пытать, мы будем сразу расстреливать, и начнем с коммунистов».
Таким образом, агитаторам пригрозили расстрелом. Штурмовики были честно предупреждены, и Геринг мог поздравить себя, что выбрал себе в союзники рейхсфюрера СС.
В Нюрнберге, поглядывая на судей союзников со своим обычным высокомерием, Геринг расскажет, как он отреагировал в апреле 1934 года на решение Гитлера доверить руководство гестапо Гиммлеру и Гейдриху. «В то время, – сказал он, – я не стал открыто протестовать против решения Гитлера, хотя оно было мне неприятно, ибо я сам рассчитывал возглавить тайную полицию. Но когда фюрер попросил меня согласиться, объяснив, что он сделал это для того, чтобы наша борьба с врагами рейха шла равномерно по всему государству, я передал полицию Гиммлеру, который подчинил ее Гейдриху».
Таким образом, Гиммлер достиг своей цели, и Рем должен был теперь считаться с подчиненным, чья обширная власть была тайной, а сеть агентов, которую он создал, охватывала всю Германию. Геринг, которому пришлось уступить и который знал, что приобрел в лице Гиммлера союзника в борьбе против Рема, тем не менее не доверял ему. Он быстро создал свою личную полицию, новую преторианскую гвардию, Ландзполицайгруп, которая вселилась в помещение в Лихтерфельде, неподалеку от Берлина.
Теперь Геринг почувствовал себя спокойнее. В своем роскошном доме на Кайзердам он принимает членов королевской семьи. Он двигается легко и непринужденно, несмотря на свои сто двадцать семь килограммов, и показывает всем портрет жены Карин, которая умерла от истощения и нервного напряжения во время его борьбы за власть и память о которой он чтит с преувеличенной искренностью.