– Что? – переспросил я, в ужасе от того, что история прервалась. – Но… что было дальше?
– Много всего, – ответил Рождественский Дед. – Вот почему эта история так хороша.
– Но… но… – промямлил я, ища какой-нибудь повод, чтобы он остался. – Вы же сказали, что опережаете график.
– Раньше опережал, теперь нет, – сказал Рождественский Дед, поднимаясь со скамеечки для ног, на которой сидел. – А эта история слишком хороша, чтобы рассказывать её в спешке. АУ!
– Всё в порядке? – спросил я, подозревая, что, скорее всего, нет.
– Моя лодыжка! – воскликнул он, прыгая на одной ноге. – АЙ!
Я вспомнил, как папа подвернул лодыжку, когда бегал с яйцом в ложке во время последней школьной родительской эстафеты.
– Снимите ботинок! – велел я и кинулся на кухню, там достал из морозилки пакет замороженного гороха и принёсся обратно.
Рождественский Дед с присвистом вдохнул, когда я обернул горох вокруг его довольно-таки потного носка.
– Ау! – вскрикнул гость. – Холодно как!
– Простите, – ответил я, чувствуя, что это всё моя вина. – Но так отёк спадёт, обещаю.
– Это плохо, – сказал Рождественский Дед. – Это очень плохо. Как же я развезу подарки?
– Я могу помочь? – спросил я.
– Как? – поинтересовался Рождественский Дед.
– Я бы мог вас понести?
Последовала пауза – Рождественский Дед немного подумал, но вариантов не было.
– Давай попробуем, – решил он, вскидывая на плечо мешок с подарками. Я поднял его на стул, и он вскарабкался мне на спину. Я изо всех сил постарался встать, но мешок оказался слишком тяжёлым, и мне пришлось опустить эльфа обратно, чтобы не опрокинуться на спину.
– Без толку, – сказал он. – Ничего у нас не выйдет.
– Погодите, – возразил я. – А если вы сядете мне на плечи и поставите мешок мне на голову?
Последовала очередная пауза.
– Это, – произнёс Рождественский Дед, медленно кивая, – и впрямь может быть очень дельная мысль.
Несколько секунд спустя мы оказались на крыше. Там под лунным светом стояли самые огромные сани, которые я когда-либо видел. Они были размером с грузовик и полупогребены под лавиной подарков. Запряжены сани были девятью здоровенными оленями – они били копытами о снег, выдыхали огромные облака пара и трясли рогами, так что большие бубенцы, привязанные им на шеи, звенели вовсю. Рождественский Дед подвёл меня прямо к вожаку, громадному серо-коричневому зверю с розоватым носом, из которого так и текло. Я немедленно догадался, что это, видимо, Рудольф.
– Вот он, – сказал Рождественский Дед, скармливая Рудольфу морковку. – Моё тайное оружие.
– Потому что у него нос светится? – спросил я, едва переводя дыхание, отчасти от изумления, а отчасти от того, что я только что пронёс Рождественского Деда по четырём лестничным пролётам.
– Не совсем, – ответил Рождественский Дед, давая остальным оленям откусить от морковки понемногу. – На самом деле, это существенный недостаток. Он вечно простужается и заражает своими микробами остальных оленей. Нет, он моё тайное оружие, потому что он может летать.
– А ещё он может слышать, – будничным тоном заметил Рудольф.
– Прости, Рудольф, – сказал Рождественский Дед.
– Извинения приняты, – ответил Рудольф. – Хотя, к твоему сведению, я не простужен, у меня грипп. Меня всего трясёт и суставы ломит. А это кто?
– Это Джексон. Он поможет мне сегодня с работой.
– А это хорошая идея? – уточнил Рудольф. – Обычно с нами никто не ездит.
– Иначе никак, – ответил Рождественский Дед. – Я подвернул лодыжку и без него не смогу развезти подарки.
– К тому же Рождественский Дед рассказывает мне историю, – гордо вставил я. – Про эльфа Торвила.
– А, значит, он уже рассказал тебе, как мы встретились? – спросил Рудольф.
– Тс-с, тс-с, тс-с! – шикнул Рождественский Дед. – Ты всё испортишь. В общем, как я сказал, Рудольф – моё тайное оружие, потому что он может летать. Без него нам ни за что не оторваться от земли. А теперь пора в путь; мне нужно побывать ещё в куче мест.
Я помог Рождественскому Деду забраться на сиденье саней, а потом влез с ним рядом. Я натянул нам на колени медвежью шкуру, а Рождественский Дед взялся за поводья.
– Йах! – крикнул он. – Йах!
– Давайте, народ! – окликнул Рудольф остальных оленей, с усилием сглатывая. – За работу!
Как один, девять оленей встали в упряжь и протащили нас по большому кругу, пока мы не оказались лицом к краю крыши.