— Это точно, — согласился Гас. — Значит, нельзя терять ни минуты, — он взглянул на кандалы Зейна. — Полагаю, ты не прочь освободиться от этих побрякушек?
— Надо думать! Ты что, можешь сломать замок?
— К сожалению, у меня нет рук. Может, тебя устроит ключ?
— Он у тебя?
— Я попытаюсь его достать.
Ключ от кандалов висел на гвозде, вбитом в стойку парусинового навеса, под которым Роджер Тернбакл расположился на ночь. Гас опустился на пышный куст, росший рядом, и огляделся. Никто из пиратов не обращал внимания на попугая. Сам Тернбакл уже начал похрапывать. Потом он перевернулся на спину и, сунув руку в карман, вытащил портативную машину времени. Видно, она мешала ему, он положил ее рядом с собой и вновь улегся на бок.
— Шеффилд был прав, — пробормотал Гас. — Это японская модель.
Набравшись храбрости, он взлетел с куста и опустился на стойку. Теперь ему оставалось лишь наклониться и схватить клювом кожаный ремешок с ключом.
— Эй, — раздался чей-то хриплый голос, и Гас похолодел.
Нетвердой походкой к тенту приближался пират с кремневым пистолетом за поясом и автоматом в руках. На его плече сидел белый какаду. Остановившись у стойки, пират поднял руку с куском бисквита.
— А попка хочет кушать? — просюсюкал он. — Очень хочет?
Страх Гаса сменился раздражением.
— Ешь его сам, пьян… — он замолк на полуслове, заметив, что пират потянулся за пистолетом. — Если вы так настаиваете… Попка очень хочет кушать.
Пират улыбнулся и вновь протянул ему бисквит. Гас с трудом проглотил его.
— Премного благодарен. В то время как ваши друзья пьют ваш ром, вы выкроили минутку, чтобы накормить меня.
Улыбка сползла с лица пирата.
— Мой ром… — он повернулся и заковылял к берегу.
Гас сдернул ключ с гвоздя и полетел к Зейну Кирби и остальным пленникам.
— Сколько тебя можно ждать? — недовольно спросил Кирби.
Гас опустился на песок и, держа ключ в клюве, вставил его в замок.
— Меня задержали. Что ты собираешься делать?
Кирби разомкнул ножные кандалы.
— Сначала я хочу найти свой пистолет. Сколько там часовых?
— Один или двое. И они не слишком бдительны. — Гас почесал голову правой лапкой. — По пути ты мог бы прихватить и машину времени. Она лежит под боком у Тернбакла.
— Непременно. Иначе он удерет от нас в другое столетие. А ты пока освободи Салли и остальных. И пусть они не очень шумят в мое отсутствие.
Кирби исчез в темноте, а Гас перелетел к Салли. Та подпрыгнула от неожиданности. Гас освободил ей ноги и сел на колено.
— Слушай меня внимательно, — сказал он.
У Салли округлились глаза.
— М-м-м-ф? — промычала она.
— Мы не имеем права говорить, кто мы такие, — продолжил Гас, — но иногда приходится отступать от инструкций. Я не настоящий попугай. В жизни я гораздо выше и куда симпатичнее.
Он открыл замок ручных кандалов, Салли сбросила их и вынула кляп изо рта.
— Но кто?.. Но как?.. Почему?.. — вырвалось у нее.
— У меня нет времени на ответы. Мы должны помочь Зейну. Нельзя допустить, чтобы Тернбакл изменил суть пиратства. Сегодня вы видели, к чему это может привести. Полагаю, вам не понравилось?
— Разумеется, нет, — фыркнула Салли-в-сапогах. — Никакой романтики.
— Совершенно верно. А теперь освободите своих друзей. Я не могу объяснять каждому что да как.
Тут на песок опустился белый какаду.
— Привет… — сказал он или, как заподозрил Гас, она.
Салли недоверчиво взглянула на вторую птицу.
— А ты кто? — спросила она.
Зейн Кирби осторожно прокрался к берегу. Гас оказался прав. Часовых было мало, а большинство пиратов пребывало в непробудном сне. Отыскав в куче оружия свой пистолет, Зейн с облегчением убедился, что тот в полном порядке.
— Эй, приятель, — раздался над ухом чей-то грубый голос.
Зейн вскочил и оглянулся. К нему приближался высокий мускулистый пират.
— Оружие будем делить утром… Эй, а почему ты не в канда… — Послышался пронзительный, воющий звук, и пират застыл с открытым ртом.
— Вот так-то, дружище, парализатор работает как часы, — Зейн довольно улыбнулся.
Присмотревшись, он заметил под кокосовой пальмой второго часового. Зейн щелкнул переключателем, прицелился и нажал на курок.
Луч лазера, словно бритва, срезал верхушку пальмы. Град орехов обрушился на часового, и тот рухнул как подкошенный.