- Могу поспорить, что Фэй смог бы это представить, - возразила Дейзи. - И вообще - когда он собирается принести тебе этот чек? Яго хочет реактивный велосипед, и я пообещала Иможен, что куплю ей наборчик косметики "Вина", да и Клаудиусу тоже может что-нибудь понадобиться.
Гастерсон, нахмурившись, размышлял;
- Знаешь, Дейз, - сказал он, - у меня такое чувство, что Фэй в больнице, его пичкают наркотиками и кормят внутривенно. Он так подпрыгивал в прошлый раз, что через неделю щекотун должен был защипать его до смерти.
Фэй появился в тот же вечер словно затем, чтобы опровергнуть эти предположения. Освещение было тусклым. Что-то случилось со старым трансформатором, и в ожидании ремонта две оставшихся заселенными квартиры довольствовались батареями, по причине чего лампы из ярких сфер превратились в таинственно светящиеся янтарные свечи, а старинная пишущая машинка Гастерсона стала работать медленнее.
Фэй вел себя спокойно или, по крайней мере, хорошо себя контролировал, так что на какое-то мгновение Гастерсон даже подумал, что он снял своего щекотуна. Затем, когда маленький человечек вышел из тени, Гастерсон заметил большую выпуклость на его правом плече.
- Да, нам пришлось немного его увеличить, - скупо пояснил Фэй. - Дополнительные суперхарактеристики. В то время как сам прибор в целом был чрезвычайно удачным, подсознательная эйфория оказалась слишком эффективной. Несколько сотен пользователей стали страдать прыгоманией. Мы сделали пощипывание более нежным и ослабили воздействие на подсознание - ты понимаешь, о чем я: "День ото дня я становлюсь все круче и все спокойнее". Но и после этого стабилизирующее воздействие все еще было желательным. Так вот, после конференции на высшем уровне мы решили объединить щекотун с регулятором настроения.
- Бог мой, - вмешался Гастерсон, - что, есть и такая машина?
- Конечно. Она годами использовалась на бывших душевнобольных.
- Никак не успеваю идти в ногу с прогрессом, - сказал Гастерсон, сокрушенно качая головой. - Отстаю по всем статьям.
- Пусть твой щекотун напомнит тебе, чтобы ты почитал обозрения Научной службы, - ответил ему Фэй. - Или просто вели ему просмотреть эти обозрения и... нет, это все еще на стадии разработки, - он взглянул на плечо Гастерсона, и глаза его округлились. - Ты не носишь новую модель щекотуна, которую я послал тебе, - произнес он с ноткой осуждения в голосе.
- Я ее не получал, - заверил его Гастерсон. - Почтальоны доставляют на поверхность почту и посылки, бросая их в высокоскоростные мусорные выталкиватели в надежде, что вихрь доставит их по нужному адресу. - И добавил, словно желая помочь: - Наверное, его украли русские, пока он пытался освоиться с обстановкой.
- Это не тема для шуток, - нахмурился Фэй. - Мы надеемся, что щекотун впервые в истории мобилизует весь потенциал" свободного мира. Гастерсон, тебе придется носить этот щелкунчик. Человеку теперь уже невозможно будет жить без него в современном мире.
- Может, я и буду носить, - успокаивающе сказал Гастерсон, - но сейчас расскажи мне о регуляторе настроения. Я хочу включить его в мой новый роман о безумии.
Фэй покачал головой:
- Твои читатели попросту подумают, что ты отстал от жизни. Если все же будешь его использовать, то не акцентируй на нем внимание. Как бы там ни было, регулятор настроения - это просто физиотерапевтическое устройство, которое контролирует химический состав крови и электрические токи тела. Оно подключено непосредственно к кровеносной системе и поддерживает в ней оптимальный уровень сахара и других веществ, а когда необходимо, впрыскивает эйфории или депрессии, а иногда и немного адреналина, например, во время выполнения срочной работы.
- Это болезненно? - крикнула из спальни Дейзи.
- Мучительно, - отозвался Гастерсон. - Не обижайся на нее, пожалуйста, - ухмыляясь, сказал он Фэю. - Послушай-ка, разве не я предложил, когда мы виделись в прошлый раз, инъекции кокаина?
- Да, это правда, - уныло согласился Фэй. - Кстати, Гасси, вот обещанный чек на один ярд. "Микро" не бросает слов на ветер.
- Ура! - едва слышно донеслось одобрение Дейзи.
- Мне казалось, что ты говорил о чеке на два ярда, - капризно сказал Гастерсон.
- Бюджетники всегда навязывают компромисс в последнюю минуту, - пожал плечами Фэй. - Придется с этим смириться.
- Обожаю получать деньги и всегда рада трем футам, - с готовностью откликнулась Дейзи. - Шесть футов могут вызвать у меня комплекс неполноценности, но когда я получаю ярд, я чувствую себя, как любовница гангстера.
- Так не хочешь ли прийти, чтобы насладиться лицезрением ярдовой бумажки, детка, а потом спрятать ее за подвязку ажурного вышитого бриллиантами чулка? - воззвал Гастерсон.
- Нет, сейчас я кое-что делаю как раз с этой частью моего туалета. Но не отходи ни на шаг от ярда, Гастерсон.
- Есть-есть, капитан, - заверил он ее. А потом, повернувшись к Фэю, сказал: - Значит, вы изъяли из щекотуна повторяющиеся фразы доктора Куэ?
- Вовсе нет. Просто сбалансировали их с депрессином. Влияние на подсознание и сейчас остается самым важным стимулом для торговли. Все характеристики щекотуна кумулятивны, Гасси. Ты по-прежнему недооцениваешь масштабы деятельности этого прибора.
- Полагаю, что так. А что это за "срочные работы"? Если вы используете щекотун, чтобы вводить наркотики рабочим для поддержания их в рабочем состоянии, то это лишь модернизация моего предложения о кокаине, и я претендую на еще одно авторское свидетельство. Сотни лет назад южноамериканские индейцы жевали листья коки, чтобы избавиться от ощущения усталости.
- В самом деле? Очень интересно, но это ведь доказывает приоритет индейцев, не так ли? Я попытаюсь, Гасси, но ни на что не рассчитывай. - Он откашлялся, его глаза стали отчужденными, он повернул голову немного вправо и отчетливо произнес: "Пух-Бах. Время: уст ноль пять. Один ноль пять семь. Ноль ноль. Запись: Идея Гасси о коке в бюджет. Закончить". Он пояснил: - На новых моделях "люкс" у нас теперь установлен воспринимающий речевые сигналы механизм: ты можешь записать себе меморандум, не снимая рубашки. Я, между прочим, использую последние минуты каждого часа для запоминания мелочей. Все пятьдесят девятые и пятьдесят восьмые минуты завтрашнего дня уже использованы, и я начал пятьдесят седьмые.