Так она называла искусственный интеллект своего бронеробота.
— Старшина, сообщение с ТДД, линия В3. Пятьдесят секунд назад телекамера полицейской системы наблюдения засекла отвечающее запросу транспортное средство.
Пятница говорил о том самом черном минивэне, который Соске вычислил возле дома Канаме во время отступления. Одна из бесчисленных дорожных камер бесстрастно зафиксировала его номер, не подозревая о том, что ее глазами смотрит Митрил. Моряки воспользовались возможностями мощного искусственного интеллекта «Туатха де Данаан», способного без особого труда взламывать пароли и забираться в чужие информационные сети. Сейчас жертвой его стала сеть токийской дорожной полиции.
— Местоположение? — быстро уточнила Мао.
— Муниципальная автострада номер 11, Кото, — отозвался компьютер. – В настоящий момент пересекает «Радужный мост», направляется в Дайбу.
— Чудесно. Введи в память и продолжай слежение, не вздумай их упустить. Доложи, если мелькнут еще раз где-то в тех портовых задворках.
— А что мне за это будет? — поинтересовался Пятница.
— Получишь конфетку.
— Вас понял, — ответил Пятница и умолк.
Курц покрутил головой.
— Чему учишь робота? Странная ты, сестренка.
— А тебе какое дело? Мой БР, чему хочу, тому и учу, — огрызнулась Мао. — Ладно, теперь мы знаем направление, в котором они сматываются.
— Кажется, в порт.
— Возможно. Если не свернут на следующих развязках, то окажутся в Одайба. И, когда мы туда доберемся…
— Засечем радиомаяк.
Террористы были не единственными, кто догадался использовать миниатюрные маячки для отслеживания людей. Поскольку Канаме жила под постоянной угрозой похищения, то ее уговорили носить небольшой медальон с вмонтированным радиопередатчиком. Это была лишь одна из уловок Митрила, о которой ее поставили в известность — о других ей знать не полагалось. Впрочем, даже если бы враги обнаружили скрывающегося внутри медальона «жучка», это бы им не помогло — Мао, Курц и Соске уже получили информацию о том, куда те направлялись. Теперь им осталось только запросить базовый искусственный интеллект ТДД провести молниеносное исследование всех сосредоточенных в портовом районе верфей, складов, пришвартованных судов, чтобы определить подозрительные объекты и понять, куда направляются похитители.
— Так. Я двигаюсь в М9, вы двое — на пикапе, — решила Мао. — Точное место в порту сообщу по ходу. Ясно?
— Так точно.
— Без балды.
— Вот и славно. Тогда вперед — прищемим им хвост!
Мао резко спрыгнула с капота пикапа.
27 июня, 00:25, (стандартное время Японии)
Минато, Токио, Япония
Муниципальная автострада № 11
Проехав по Радужному мосту, фургончик, увозивший Канаме и Тессу, добрался до развязки в Ариаке и свернул с широкой скоростной автомагистрали. Движение было не слишком оживленным — даже для ночи пятницы.
Хотя с того момента, как международная выставка Токио Экспо 96 завершилась в обстановке полнейшей незаинтересованности зевающей публики, прошло четыре года, построенный для нее прибрежный выставочный и деловой комплекс продолжал развиваться. Высокие и кичливые офисные здания и торговые центры выросли здесь, как грибы, заставляя окружающие пустыри, поросшие сорной травой, выглядеть еще более сиротливо, уныло и подозрительно.
Такума сидел на переднем сидении, а за спинами Канаме и Тессы настороженно сопел мужчина в маске и с пистолетом наготове. Террористы явно не собирались больше рисковать.
Уныло повесив голову, Тесса сжалась в комочек, беззащитная и несчастная. По временам ее плечи сводила судорога, точно она терпела сильную боль. Инстинктивно поймав кончик пепельной косы, она поднесла его ко рту и прикусила ровными белыми зубками.
Канаме тоже одолевала грызущая боль и отчаяние.
Соске…
Когда он выбрал Тессу первой, которую должны были освободить, это поразило Канаме в самое сердце. Конечно, она хотела, чтобы Соске спас ее, но еще хуже было то, что этот выбор подтвердил — Тесса явно значила для него больше, чем сама Канаме.
«Получается, он больше ее ценит? Или он верил, что я смогу убежать?»
От мысли о том, что она может так и не узнать ответа, сердце Канаме болезненно сжалось.
Она снова и снова вспоминала тот момент, когда Соске исчез из виду после взрыва гранаты у стойки с кранами — она не видела его мертвого тела. Канаме страстно хотела верить в то, что он жив — и одна эта надежда странным образом придавала ей сил, словно упруго натянутая ниточка. Она молча молилась, чтобы та не порвалась.
«Пусть он останется жив. Ведь я… я все равно не могу ненавидеть его… и мне почему-то очень важно это знать. Пожалуйста. Пусть он останется жив, я больше ничего не прошу».