Но все предположения следовало проверять опытным путём. А, значит, если попытка вышла бы неудачной, нежить только обозлилось бы. В том, что это не морок, наёмник был полностью уверен. Иллюзии не имели запаха. А блудник...
Кетту в растерянности снова осторожно втянул в себя воздух. Как ни странно, но ароматной выпечкой пахло именно это гадкое существо.
Между тем блудник пришёл в движение. Он выпустил небольшой нарост на своём теле и словно бы перетёк на новое место, одновременно готовя новое толстое щупальце для дальнейшего передвижения. Это произошло достаточно быстро, но столь плавно, что слух уловил лишь лёгкое шелестение травы. Словно ветер коснулся тонких стеблей. Неудивительно, что приближения блудника никто не слышал.
Ночной охотник, между тем, словно завороженный смотрел, как белёсый смертоносный шар докатился до забора. Там блудник ненадолго застыл, по всей видимости, ощупывая препятствие. Скорее всего, плетёная преграда не показалась ему крепкой, ибо новый нарост возник чуть выше, чем ранее. А затем нежить всей своей, словно внезапно затвердевшей, массой рухнула вниз. Дерево с треском прогнулось и частично сломалось. Пустолайка, до этого не высовывшая сладко сопящего носа из уютной конуры, неожиданно решила отработать свой хлеб и с рыком бросилась на нарушителя спокойствия. Последние мгновения её жизни Кетту не пожелал бы и заклятому врагу. Острые глаза оборотня уловили, что стоило собаке соприкоснуться с одним из червеобразных щупалец, как ближайшие к ней резко удлинились, захватывая и запихивая внутрь шара живое существо. При этом тело незадачливого сторожа словно плавилось, превращаясь в слизь, тщательно собираемую поверхностью блудника. Когда же всё было закончено, странная тварь снова покатилась, оставляя позади себя лишь белые кости. Щупальца дотронулись до стены дома, но, на этот раз, решив, что преграда непреодолима, блудник выбрал иное направление.
Мрачно глядя во след странной нежити Кетту понял, что сон как рукой сняло. Аппетит тоже пропал. Охотник тихо вздохнул и медленно пошёл, не особо таясь, за блудником. Наблюдая и запоминая. В том, что странное создание его не видело, оборотень был порядком уверен. Иначе не избежать бы ему столь нежданной встречи да валяться уже в поле скелетом.
Тварь оказалась для охотника в диковинку. Конечно, нежить, коей блудник скорее всего и являлся, могла быть слепой. Но это скорее приобретённое. Если уж до оживления глаз не было, то и в новом бытии их быть не могло. Более того, для того чтобы интуитивно тянуться к живому теплу, зрение не особо было и нужно. Но такие ожившие мертвецы имели соответствующий предсмертному облик и весьма специфически пахли.
Слухом блудника, как понял Кетту, бытие тоже не одарило. Глупо бы было не напасть на посаженную на цепь собаку, заливающуюся лаем в нескольких шагах от опасного чудовища. И это обстоятельство ещё раз убедило охотника в причастности некромантов в создании существа. Природа не настолько глупа.
Вот только что же те создали?
Это была не явная нежить и точно не голем. Големам, в отличии от нежити, не требовалась пища. Только магическая подпитка. Конечно, обе категории имели много подвидов, но все они обладали основными, присущими им всем характеристиками. У блудника их не оказалось. Это была действительно новая, необычная и странная тварь. И крайне опасная даже на первый взгляд.
Кетту серьёзно задумался.
Быть может, следовало сообщить в Ковен?
Но кто бы его там принял? Да и не пожелали бы маги публично раскрыть его инкогнито оборотня? Нет. Там было не дождаться помощи... Безопасной помощи...
Обратиться к другим ночным охотникам?
Так где же их найти? Как и положено профессии все они бродили по одиночке, лишь изредка встречаясь волею случая...
Оставить жителей деревни на произвол судьбы?
А жить на что? Последняя монета истрачена. Кто же мог дать гарантию, что в последующих деревеньках отыскалась бы работа? Красть же невозможно. На ладони каждого ночного охотника рисовалась нестираемая магическая метка. Она запрещала брать любые металлы и драгоценные камни, кроме как за выполнение контракта, под страхом смерти. Даже медяк с дороги не подобрать! Зато, если охотник приходил за оплатой даже без трофея, ему безоговорочно верили.
Но это Кетту не могло спасти сейчас. Сжав зубы от злости, он с мрачным остервенением следовал за блудником до самого рассвета. А стоило только первым лучам солнца коснуться, как отростки шара резко вытянулись в струну, после чего внезапно обмякли. Вся студенистая масса задрожала, и тело чудища обмякло, медленно впитываясь в землю.
"Значит, всё-таки нежить", - осознал оборотень, но радости ему это не прибавило.
***
Первое, что пришло в голову Кетту после пробуждения, оказалось то, что на удивление эта самая часть тела ну никак не болела после выпитого крепкого пива да бессонной ночи. Охотник лениво приподнялся на локтях, стараясь сквозь щели ставень определить время суток, и деревянная лежанка хрипло застонала. Выходило, что проснулся он вовремя. День только-только подходил к концу, уступая права вечеру. Самое то пройтись по пыльным сельским улочкам к дому некромантов, да обдумать, что делать с нежитью, увиденной им нынче ночью.
- У Демьяна дворовую собаку сожрала бестия, - стоило только Кетту спуститься со второго этажа раздражённо произнёс староста в претензию, с грохотом ставя огромную пивную кружку на стол.
Видимо ждал нанятого охотника чуть ли не с утра, чтобы сообщить о ночном произволе, ибо язык толстяка уже заплетался. Однако часть здравого смысла, видимо, ещё осталась. Иначе бы вставил и какое крепкое словцо. Кетту же тяжело устало вздохнул. Непонятный блудник, урчание в животе от голода, так ещё и этот толстяк припёрся требовать! Надо сразу ставить его место.
- Это ты меня торопишь что ли? - спокойно спросил оборотень, пристально посмотрев в глаза деревенского головы. Жёсткий взгляд подействовал безотказно. Человек мгновенно стушевался под его взором и шмыгнул распухшим красным носом.
- Так ведь от меня люди то требуют, господин охотник, - уже более почтительно принялся за пояснения он. - Деньги то собраны, а работа не делается.
- Что же вы урожай за одну ночь то не собираете, а? Посеяли бы рожь, а на завтра и пожали.
В голосе, супротив желания, прозвучала сталь. Староста ещё больше покраснел, даже пьяным умом понимая, что его объяснение здесь не требовалось. Оскорблять и запугивать голову и дальше охотнику не захотелось. Поэтому Кетту уже более дружелюбно сказал:
- Странная у вас нежить завелась. Такой ещё нигде не видно было.
- Так говорю же! Некроманты постарались... Чтоб им!
Последняя фраза прозвучала даже как-то жалобно... Неудивительно. Несчастного старосту понять то можно. Осерчают селяне, что проблема не решается. Да и сместят. А замена власти у народа как-то завсегда небезопасна для основного участника.
- Дом то их где? - Кетту знал уже, где жилище находилось, но решил уточнить, чтобы появилась достойная причина побыстрее уйти.
- Как выйдете, так в сторону хаты с сосной идите. Сразу её видно. Последний двор то по улице будет. А там немного прямо и усё.
- Что всё?
- До места дойдёте... И это вы правильно делаете, что туда собираетесь, господин охотник. Может и призрака какого заодно. Это. Того, - вновь обнаглевший староста сделал движение, как будто сворачивал курице шею и улыбнулся гадливой улыбкой.